– По-видимому, у нее есть к вам какие-то… претензии… как бы это сказать… личного характера.
– Нет! Между нами никогда ничего не было!
– В том-то все и дело!
– Вы думаете?
– Почти уверен! Есть женщины, не прощающие невнимания к себе. Можете мне поверить!
Феликс горько рассмеялся.
– Вас тоже пытались взорвать?
– Взорвать? Нет! Время было иное. Но зарезать одна дама меня хотела. Вот, видите, на руке шрам? Это я перехватил у нее нож!
Чего только иной раз не узнаешь! Дед никогда мне про это не говорил.
– И что вы сделали с этой дамой? Вы ведь не сдали ее в милицию?
– Разумеется, нет!
– Вот видите! Мне тоже очень тяжело это сделать, но я понимаю, что с такими людьми шутки плохи. Похоже, она одержима желанием уничтожить меня, и если ее не остановить, то могут пострадать и другие, совсем посторонние люди. Сразу оговорюсь – если это она! Бывают ведь и ошибки. Все кажется вполне очевидным, а потом оказывается, что обвинили ни в чем не повинного человека. Тут надо разобраться! Я на днях, после разговора с девочками, пытался ее прощупать, но она вела себя как ни в чем не бывало. А актриса она неважная, я хорошо ее знаю.
– А скажите-ка мне, молодой человек, случись что-то с вами, кто занял бы ваше место? Эта дама?
– Нет, мой заместитель.
– А если допустить, что и он тоже пострадает?
– Тогда, конечно, она…
– А с вашим заместителем еще ничего такого не случалось?
– Да, на него недавно напали в подъезде какие-то бандиты, и только чудо его спасло. Сосед, каратист, как раз вышел на лестницу. Но ведь такое случается сплошь и рядом.
– А нападавших не задержали?
– Куда там! Прогнали и слава богу!
– Простите, молодой человек, но это не может быть что-то более серьезное, нежели дамские страсти?
– Вы имеете в виду мафию?
– Да.
– Не думаю.
– А почему, простите?
– Мне не хотелось бы сейчас вдаваться в подробности, но, будь это мафия, я уже давно был бы покойником. По-моему, это, так сказать, частная инициатива. А вот чья – это вопрос.
– Короче говоря, как вы намереваетесь обезопасить себя и людей, вас окружающих? Соседей, к примеру?
– Игорь Васильевич, дорогой, – с мукой в голосе произнес Феликс, – не думайте, я все сообщил майору, который ведет дело о первом покушении, даже назвал предположительный номер машины хромого парня. Пусть они сами выйдут на Шуркову, поймите: назови я ее, мне неизбежно пришлось бы упоминать о девочках, а зачем им это? Пусть милиция разберется. И еще я сменю охрану в подъезде. Посажу тут своих ребят, афганцев. Это надежнее. Надеюсь, в ближайшие дни или даже часы все выяснится. А я до конца дней буду благодарен вашей внучке и ее подружке. Они уже дважды спасли меня! И если я смогу что-то для них сделать…
– Ну, ладно, ладно! Пошли к гостям. Время позднее, они скоро начнут расходиться, а хозяин куда-то пропал.
Я отскочила от двери.
– Игорь Васильевич, одну минутку!
– Да?
– Вы сегодня так пели!
– Кажется, действительно недурно! Пошли!
Мотька осталась у меня ночевать, как всегда в подобных случаях. Но я настолько вымоталась за этот день и вечер, что у меня даже не было сил пересказать ей разговор дедушки с Феликсом. Зато утром мы проснулись раньше всех в доме, и я во всех подробностях передала ей эту беседу.
– Он еще сомневается! – возмутилась Мотька. – А вообще, подруга, я от него устала, сил больше нет! Ну его к бесу! Давай лучше про концерт поговорим! Какой Игорь Васильич счастливый! Так петь! Если хочешь знать, я за одного Игоря Васильича десять Феликсов отдам! Я вчера смотрела на того и на другого – разве их сравнишь! Красивый он, Феликс, даже очень, но Игорь Васильич лучше!
– Ну ты скажешь! – засмеялась я. – Дед, конечно, красивый, но…
– Это потому, что он твой дед! Понимаешь, какая кому радость от красоты Феликса? Одни неприятности!
