Конец радуг

Кейко. – Слишком уж сообразительный.

Ваз поднял руку:

– Может быть, но откуда нам было знать?

– Ja? Прости, Альфред, но мы сомневаемся, не знаешь ли ты про мистера Кролика больше нашего.

Черт побери!

– Нисколько. Честно говорю. – Альфред откинулся в кресле и отметил напряженные позы своих коллег. – Вы, значит, беседовали у меня за спиной? – Он ласково улыбнулся. – И вы думаете, что на самом деле Кролик – это американская разведка? Или китайская? – Они много времени потратили на проверку таких предположений. – Так какова же ваша теории, друзья мои?

– Ну, – начал Гюнберк несколько неловко, – может быть, мистер Кролик вообще не человек. Может быть, он Искусственный Интеллект.

Ваз рассмеялся и глянул на Кейко Мицури.

– А ты что думаешь?

– Я думаю, что ИИ – возможность, которую следует рассмотреть. Таланты Кролика столь разноплановы, работа его столь эффективна – а личность слишком ювенильная. Последнее – один из признаков, который ДАРПА США считала характеристическим. – Она заметила недоверие на лице Ваза. – Не всякая угроза является сектой или заговором.

– Конечно. Но монстры-ИскИны? Это было жупелом в двадцатом веке. Кто сейчас в разведке воспринимает это всерьез? А! Конек Паскаля Хериота, да? – Альфред понизил голос и стал серьезен. – Вы говорили с Паскалем об этом проекте?

– Нет, разумеется. Но ИИ – угроза, которую в последние годы игнорировали начисто.

– Верно, потому что ничего конкретного никогда не было. До китайско-американской войны мы знали, что ДАРПА потратила миллиарды на проект Маленького Помощника. И это было почти таким же фиаско, как инициатива отказа доступа в космос.

– Отказ доступа в космос – действовал. Ваз засмеялся снова.

– Он действовал против всех, Кейко, а больше всех – против американцев. Но вы правы, отказ доступа в космос – неподходящее сравнение. Я хочу сказать другое: умнейшие в мире люди пытались создать ИИ – и не смогли.

– Не смогли исследователи, но выполняемый код не мог не остаться. Интернет – далеко не та кривая игрушка, которой он когда-то был. Там гуляют многие куски Маленького Помощника ДАРПА, вырастая в такое, чего никак не могло возникнуть в низкотехнологическом прошлом.

– А вот это уже просто научная фантастика! Даже кино такое было…

– И не одно, – согласился Гюнберк. – Альфред, я не согласен с Кейко, что программы многолетней давности способны самоорганизоваться просто потому, что им теперь доступны приличные ресурсы. Но мы, разведчики, отслеживаем возможности. Я думаю, что в словах Паскаля Хериота есть смысл. То, что большинство людей эту возможность отвергают, еще не значит, что она нереальна. Мы определенно миновали критическую точку, когда все упирается в компьютерное железо. Паскаль считает, что когда это наконец случится, ИИ возникнет без всяких институциональных предшественников. Будет как во многих исследовательских разработках, только куда более катастрофично.

Еще один способ, которым человечество может не дожить до конца века.

– Каково бы ни было объяснение, – сказала Кейко, – Кролик просто слишком много знает и слишком анонимен… Прости, Альфред, мы считаем, что операцию необходимо свернуть. Давай обратимся к нашим американским друзьям.

– Но оборудование уже на месте. Наши люди уже на месте. Она пожала плечами.

– А командует всем Кролик? Это может дать ему все, что мы обнаружим в Сан-Диего. Даже если мы с тобой согласимся наше начальство никогда на это не пойдет.

Она была серьезна. Альфред посмотрел на Брауна. И он серьезен. Плохо.

– Кейко, Гюнберк, ну пожалуйста, давайте просто оценим риск.

– Мы это и делаем, – ответила Кейко. – Кролик, свободно бегающий в этой грандиозной схеме, – угроза космических масштабов!

Она умела высказываться полностью в духе современной японской прямоты.

– Но мы можем устроить так, чтобы Кролик получал оперативную информацию только по ходу дела.

К счастью, Гюнберк возразил сразу:

– Ну нет. Такое удаленное микроуправление – гарантия катастрофы.

Ваз долгое мгновение молчал, стараясь делать вид, будто напряженно мыслит, обдумывая трудное решение.

– Может быть, существует способ получить от Кролика всю… «грандиозную схему» с минимальным риском. Допустим, что мы не дадим Кролику окончательных деталей заранее. Допустим, что мы в ночь взлома бросим кого-нибудь из наших людей в Южной Калифорнии на место действия?

– А как же тогда с опровержимостью? – спросила Кейко. – Если во взломе участвует наш агент…

– Подумай, Кейко: мое предложение – это риск, что узнают американцы. Твое предложение – гарантия, что они узнают. И риск мы можем сделать низким. Мы просто поместим неподалеку нашего агента, в хорошо спланированной позиции с почти нулевыми задержками. То, что американцы называют Местный Хончо.

Гюнберк просветлел: