Свет звезды

– Насколько это известно тебе, – произнес он, затем торопливо добавил: – Я всегда удивлялся, почему меня не усыновили те же люди, которые удочерили тебя.

Гейти не видела ничего странного в том, что он чувствовал, что его отвергли, и был унижен.

– В этом целиком виновата женщина из приюта. Она не сказала Лейну и Мэри Смит о том, что у меня там есть брат. К тому времени, когда я была в состоянии объяснить папе, что у меня в приюте остался брат, здание сгорело, ни одна из записей не сохранилась, а разыскать миссис Коннорс оказалось невозможным. Мы искали тебя три года, – закончила она тихо.

Он сидел, не двигаясь, не произнося ни слова. На мгновение ей показалось, что глаза его затуманились.

– Да, ну а мне было хорошо и без вас. – Он снова начал качать ногой.

Но это было не так. Он даже стал воровать, и это было отнюдь не хорошо. Это было очень плохо, но она не собиралась делать ему за это выговор прямо сейчас. Для этого будет время потом.

Она набралась смелости и спросила:

– Ты знаешь, кто стал мужем Теодоры? Предупреждающая улыбка, от которой ее уже бросало в холод, снова появилась на его губах. Но он не запугает ее.

– Дай я угадаю. Астон Ратледж! – Он щелкнул пальцами в воздухе.

– Ты прав, – согласилась она, пытаясь понять, где он добыл эти сведения. – А тебе известно, почему они поженились?

– Нет. Расскажи, что ты слышала.

В голосе его звучало коварство, и это обеспокоило Гейти. Это будет нелегко. Дерзкое поведение Тайтеса усложняло задачу для Гейти. Лучше рассказать ему сейчас и во всем разобраться, чтобы он смог понять, как ему поступать со своим прошлым. И чем проще, тем лучше.

– Теодоре еще не было пятнадцати, когда она забеременела. Она сказал папе и Джошу, что отец ребенка – Астон. Он не был им, но под дулом ружья они заставили его жениться на ней. Люди отца Астона ворвались в церковь, а когда утихли выстрелы, папа и Джош были уже мертвы. Шериф отправил нас в приют, а Астон взял Теодору с собой сюда, в Южные дубы.

– Отчего же он не позволил нам приехать сюда и жить здесь с нашей сестрой? Почему нам пришлось остаться в приюте?

– Мне кажется, он до такой степени не чувствовал ответственности за нас с тобой. Он был совсем юным, не больше чем на год старше, чем ты сейчас. Он тоже совершал ошибки, – проговорила она мягко.

– Да, в этом ты права. – Тайтес почесал в затылке и спросил: – А что тебе рассказывали о том, что случилось с Теодорой поле того, как она поселилась здесь.

Гейти откашлялась.

– За несколько недель до того, как должен был родиться ребенок, она упала с лестницы, убив себя и ребенка. Какое-то время она еще была жива, но у нее и ребенка не хватило сил, чтобы выкарабкаться.

Он сбросил ногу с подлокотника и со стуком опустил ее на пол. Затем сел, согнувшись, на самый край кресла.

– Я полагаю, все это рассказал тебе Гадапон? Она расправила плечи и подняла подбородок, всем своим видом выражая неодобрение.

– Его имя Астон, и ты прав, он рассказал мне о смерти Теодоры.

Тайтес уныло усмехнулся.

– И ты поверила ему? – Он покачал головой, как бы не веря, что она могла быть такой доверчивой. – Как получилось, что ты вышла за него замуж?

Она не была готова рассказывать ему об этом сейчас, а возможно, и потом.

– Я люблю Астона. – Это все, что ему надо знать; она не желает, чтобы Тайтес когда-нибудь усомнился в этом. Гейти наклонилась к брату. – Тайтес, если ты помнишь что-нибудь о папе, Джоше или Теодоре, расскажи мне. Это поможет нам сохранить наши воспоминания, сохранить память о родных. Мы в огромном долгу перед ними.

Тайтес расправил долговязое тело и поднялся. Он посмотрел на нее; волосы упали на лицо, губы были зловеще сжаты.

– Наш долг перед ними в том, чтобы докопаться до истины.

Она поднялась, чтобы встать перед ним.

– Я же только что рассказала...

– Ты рассказала мне дерьмо, которое сочинил для тебя Гадстон, – перебил он ее. – Это неправда!

Гейти задохнулась: ярость охватила ее.

– Как ты смеешь говорить со мной таким отвратительным языком? Ты имеешь право высказывать свое мнение, но я требую, чтобы ты делал это в пристойной манере и никогда больше не коверкал имя моего мужа.

– И что ты тогда сделаешь? – громко спросил он. – Отправишь меня спать, оставив без ужина? Ладно, мне наплевать. Он наврал тебе. Этот сукин сын лжец, и я...

Гейти вскинула руку и дала ему пощечину. Она тут же испугалась, но не показала виду. Тайтес должен знать, что она требует от него уважения. Он, казалось, был в шоке от того, как она оскорбила его. Он часто заморгал и уставился на нее, разинув рот.