десяти лет. Неужели ты не помнишь наши школьные годы в Шотландии?
— Я не знаю тебя! Зачем ты мне лжешь? Выпусти меня немедленно! Это ведь сумасшедший дом? Почему ты меня не слушаешь? Я не сумасшедший!
— Черт возьми, — пробормотал Джордан, обменявшись угрюмыми взглядами с Бошаном, и, прячась за спину дворецкого, заглянул в открытую дверь.
Бедный мистер Грей с подносом в руке стоял на пороге комнаты, пытаясь передать сумасшедшему графу еду.
Дрейк, возбужденно расхаживавший из угла в угол, вдруг остановился и с недюжинной силой и меткостью запустил чем-то в Макса. Тот нырнул вниз, потом быстро выпрямился и с улыбкой посмотрел на подсвечник, оставивший в стене основательную выбоину.
— Ха! Видишь, ты еще не растерял навыки. Эти подонки не смогли их из тебя выбить. Это все твоя выучка. Нас ты мог на время забыть, но остался самим собой. Все будет хорошо, Дрейк. Постарайся успокоиться. Тебе надо позавтракать.
— Не подходи! — угрожающе произнес Дрейк, пятясь от Макса.
Джордан покачал головой.
Дрейк выглядел ужасно. Его черные как уголь глаза покраснели. В них метались растерянность и гнев. Багровое от натуги лицо покрылось потом. Черные волосы спутались. Грудь вздымалась, он тяжело дышал. Попытки вырваться отсюда дались ему тяжело. Казалось, паника охватила его сразу после пробуждения.
Было ясно, что их товарищ не понимает, где находится, и не совсем уверен в том, кто он такой.
— Не давайте ему никакой посуды, — негромко сказал Бошан дворецкому, который так и не рискнул войти в помещение.
— Понятно, — побледнев, согласился дворецкий. — Может быть, ложку?
— Я бы не стал, — многозначительно произнес Джордан. — И никакого стекла.
Дворецкий сглотнул.
— Да, сэр.
Их всех, включая Дрейка, учили использовать в качестве оружия любые подручные средства. Ложка может служить рычагом, осколком фарфоровой тарелки можно перерезать противнику глотку. Фолкерк оказал им любезность, предупредив, что возвращение Дрейка будет нелегким.
— Если вы меня не выпустите отсюда, я…
— Дрейк, здесь ты на месте, дома. Ты один из нас. Пожалуйста, постарайся вспомнить!
— Мое место рядом с Джеймсом. Где он? — бешено вращая глазами, выкрикнул Дрейк. — Он старый человек. Пожалуйста! Вы называете себя моим другом, так отпустите же меня к нему. Ему угрожает опасность.
— Джеймс хочет, чтобы ты остался здесь. Прошлой ночью он усыпил тебя и передал нам.
— Я вам не верю! Он не поступил бы так со мной! — И он швырнул в Макса еще одним предметом. Но тут раздался голос Вирджила:
— Достаточно, сэр. — Оказывается, он все это время тоже находился в комнате. — Если вы не в состоянии сдерживаться, вас будут сдерживать.
Услышав угрозу, Дрейк отступил на шаг и с яростью посмотрел на Вирджила.
— А теперь садись и веди себя прилично. Иначе еду не получишь. Понял?
— Я не голоден! — рявкнул в ответ Дрейк.
— Отлично, лорд Уэствуд. Рано или поздно проголодаетесь. — Вирджил жестом отпустил дворецкого и мотнул головой, приказывая Максу тоже удалиться. После чего вышел из комнаты сам и запер за собой дверь.
— С ним там ничего не случится? — спросил Джордан.
— Нет, — ответил Вирджил, а Макс покачал головой.
— Он чувствует себя хуже, чем я рассчитывал.
— Только следите, чтобы он чего-нибудь с собой не сделал, — распорядился Вирджил. — Кто знает, какие тайны наших противников прячутся в его голове.
Бошан кивнул.
— Например, что случилось с его командой? Как он попал в плен?
— Бошан, оставайся здесь и пошли за нами, если у него начнется новый приступ бешенства. А вы двое спускайтесь в подвал, обсудим ваши задания.
— Да, сэр.
И они направились вниз, где в известняке была выдолблена потайная комната для переговоров.
— Ротерстоун, — обратился к Максу Вирджил, когда все расселись вокруг стола. — Вы отвечаете за то, чтобы найти способ вернуть Дрейку память.
Макс кивнул.
— Как только он немного успокоится, я хочу отвезти его в фамильное имение, где он родился. Леди Уэствуд до сих пор там живет. Если он кого-нибудь и вспомнит, то первой, без сомнения, будет его мать.
— Решено. Фальконридж, — продолжил Вирджил, обращаясь к Джордану. — К вам перейдет проект, которым занимался Ротерстоун. Это в дополнение к вашим попыткам обнаружить Дрезденского Мясника.
— Да, сэр.
Джордан знал, что Макс занимался слежкой за Альбертом Кэру, светским хлыщом, который недавно унаследовал от брата герцогство при весьма подозрительных обстоятельствах. В ордене подозревали, что в деле замешаны прометеанцы. На это указывали место и причина смерти.
— На, тебе пригодится. — Макс через стол толкнул Джордану папку с делом Альберта Кэру. — Удачи тебе.
— Фальконридж, я не знаю, как много вам уже известно о деле Кэру, но должен сказать, что в первую очередь подозрения вызывает не сама смерть его брата, а тот факт, что, вступив в наследственные права и став новым герцогом Холифилдом, Альберт изо всех сил пытается проникнуть в ближайшее окружение принца-регента.
— Он просто пресмыкается перед регентом, — согласился Макс, — хотя, видит Бог, с другими очень заносчив.
— Регенту сообщили о наших подозрениях относительно Альберта?
— Боже! Конечно, нет. Боюсь, что его высочество — открытая книга для каждого. Он знает наших агентов, доверяет ордену. Если он увидит, что мы поблизости, то поймет, что на это есть причины, но не станет задавать лишних вопросов. Ему и раньше грозила опасность, и он знает, что мы сообщим ему, когда горизонт прояснится. Если же поставить его в известность о наших подозрениях насчет Альберта, он непременно выдаст себя и спугнет негодяя.
— Да, если Альберт поймет, что мы сели ему на хвост, то скорее всего сбежит из страны, — заключил Вирджил. — И мы никогда не узнаем, зачем прометеанцы внедрили его в окружение принца. Поэтому, Фальконридж, я хочу, чтобы вы занялись этим делом. У Альберта уже возникла неприязнь к Ротерстоуну, а вы умеете обходиться с людьми. Вы должны преодолеть его подозрительность, подружиться с ним. Завоюйте его доверие. Пусть негодяй перед вами раскроется. Так будет лучше всего.
— Сделаю все, что смогу. Мне нужен только случай. Он член «Уайтса»?
Макс фыркнул.
— А ты разве не видел, как он красуется в окне словно манекен? Хочет, чтобы прохожие восхищались его костюмами. Настоящая ослиная задница.
— Забудьте об «Уайтсе», — распорядился Вирджил и нетерпеливо махнул рукой. — Вот еще что. Альберт не только постоянно бывает в Карлтон-Хаусе, но в последнее время каждую неделю играет с регентом в карты в «Уотьерсе».
— Значит, мне надо влезть в эту игру. Купить себе место. Во сколько это мне обойдется?
— Пятьдесят тысяч фунтов.
Джордан расхохотался.
— Это сумасшествие.
