Варнава схватил Аслана за пояс, и они стремительно взлетели.
Поднявшись над площадью, узрели отвратительное зрелище: шевелящимся ковром крокодилы заполняли все пространство. Она лезли на стены домов, многие уже были на крышах, сизой слизью ползли даже по храму, пятнали золотистый купол, мраморные стены и гранитные колонны. Людей не оставалось, лишь перевернутые боевые машины и кое-где на них кровавые клочья. Многие рептилии принялись уже пожирать друг друга, но от этого их не убывало. Над всей этой инфернальной фантасмагорией вздымались языки пламени и столбы дыма от пылающего «Гашиш-хауса» Бьерна фон-Пайкина.
— Порву, гнида позорная! — Аслан грозил кулаками во все стороны.
Проносясь над памятником, он успел зацепить новую его голову концом меча. Та легко отвалилась от шеи и с грохотом упала, придавив пару рептилий.
— В Бендеры, герой долбанный! — проорал он вслед голове.
Варнава напряженно молчал — лететь в Ветви смерти, да еще с грузом, было тяжко. К счастью, через несколько секунд они оказались в улице над хорошо знакомым Варнаве домом. Подлетая, он с некоторым удивлением убедился, что не очень-то здесь все изменилось. Правда, на доске у входа теперь значилось: «Редакция независимой газеты «Время града Китежа». Варнава махнул посохом по окну на втором этаже, которое разлетелось, будто в него пальнули из пушки.
— Тут не бронировано, — заметил Варнава, протискиваясь вместе с Асланом в освободившийся проем.
Зато кабинет редактора теперь был совсем другим — очень скудно обставленным обшарпанными столами и стульями. Заляпанный монитор возвышался перед справненьким лысым перцем за столом. Был тот в сером костюмчике, красноглаз, при жиденькой, седой с грязноватой продрисью бородке, обрамляющей беспокойную мордочку. С цветом бородки неприятно сочеталась бледность лика — то ли природная, то ли похмельная, а, скорее всего, просто от ужаса таковая.
Не обращая на него внимания, Варнава окинул взглядом стены. Никаких дипломов с отличиями не было и в помине. На самом видном месте висел портрет дегенерата в цивильном костюме под матрацно- астрологическим флагом. Дегенерат ошеломляюще походил на озадаченную макаку. На фотографии справа от портрета сержант с надписью U.S.Army вручал сидевшему сейчас за столом человечку какую-то медаль. Оригинал ее свисал с лацкана потрепанного пиджачка. «Свободная Ингрия», — прочитал на ней Варнава и перевел грозный взгляд на владельца награды. Тот побледнел еще больше и попытался спрятаться за громоздящейся на столе среди бумаг батареей пустых пивных бутылок. Видимо, сочтя убежище не вполне надежным, осел дальше и совсем скрылся под столом.
— Оставь ты эту погань, — заметил с той же гадливостью рассматривающий кабинет Аслан. — Надо валить.
Варнава схватил Аслана за пояс и напрягся. Пот выступил на лице, он дрожал. Но ничего не происходило.
— Не выходит, — прохрипел Варнава. — Обстановка слишком отличается, рывком не проскочим.
— Тогда в Музей, — бросил Аслан, — будем надеяться, там мало что изменилось. Оттуда уйдем в мою Ветвь. Дый наверняка имеет тут еще довольно порталов, не станет вечно показывать нам местные ужастики. Сейчас нарисуются эйнхерии, Ветвь совсем развалится, и нас накроет.
— Уже нарисовались, — подтвердил Варнава, оставляя бесплодные попытки и подходя к окну.
Аслан ругнулся и выхватил меч:
— Все, теперь по воздуху не удастся!
— Уйдем крышами. Только этого таракана прикончим, а то сдаст, — громко сказал
Варнава на здешнем языке, подмигивая Аслану.
Тот понимающе кивнул головой:
— Да, придется… — включился он в игру.
— Спасите! — раздался из-под стола безумный вой, вслед за которым неприлично пророкотало и потянуло тяжелым запахом.
— Молчи и не воняй, презренный коллаброционист. Прими смерть достойно, —
наставительно проговорил Варнава.
Вой под столом перешел в жалобные поскуливания. Из приемной в дверь начали ломиться.
Аслан вопросительно поглядел на Варнаву, тот кивнул головой, и выслушал реплику:
— Оставь ты его, времени нет.
— Ладно, тогда уходим, — якобы, с сомнением произнес Варнава.
В заключение он не очень сильно, но резко пнул по выставленному из-под стола заду. Тот дернулся и обмяк — по всей видимости, человечек потерял сознание. Аслан прихватил из открытого шкафа какую-то высмотренную им книгу, Варнава открыл дверь, и Продленные вылетели в приемную, где тщетно суетились обалдевшие сотрудники редакции. Не встретив с их стороны ни малейшего сопротивления, ибо при виде двух окровавленных головорезов с обнаженным холодным оружием все прятались, кто куда, или в панике жались к стенкам, рванули к знакомой Варнаве винтовой лестнице. Она, к счастью, была на месте и привела их прямиком в неработающий туалет третьего этажа.
— Теперь куда? — спросил Аслан, высовываясь в окно.
— Смотрю, ты тут ни разу не был, — заметил Варнава, отодвигая напарника и вставая на подоконник. — Во дворе есть милый полуподвальчик, вон, видишь, под козырьком? Мне там как-то наливали коньяк и просили не гневаться на газету за опечатку…
Он говорил это, одновременно вылезая в окно и спрыгивая на крышу какой-то пристройки внизу.
— А что за опечатка? — спросил Аслан, приземляясь рядом.
— Как обычно — «отец Варавва»… — отвечал монах, спрыгивая с пристройки на землю.
— Быстро! — крикнул он Аслану, — Эйнхерии в воздухе!
Через мгновение оба были под козырьком. Варнава мельком осмотрел замок, извлек из рукава булавку, увеличил ее до размера вязальной спицы и ковырнул в скважине. Дверь легко открылась. Оба опустились на пару ступенек и оказались в сыроватой, плесеневело попахивающей темноте.
— Стоять, — раздался оттуда благозвучный, но весьма решительный женский голос.
Оба застыли.
— У меня автомат. Двинетесь — стреляю, вонючие расты!
В темноте они отлично видели миниатюрную девушку, с решительным видом направляющую на них пистолет-пулемет узи, деревянный приклад которого упирался в хрупкое плечо, видимо, вполне привычное к такой функции.
Варнава спокойно повернулся и закрыл дверь на засов, другой рукой безошибочно находя выключатель. Вспыхнул свет, выявивший унылую прихожую, нисколько не скрывающую своего подвального статуса, и девушку, истово нажимающую на курок — действие совершенно бесплодное.
— Не получится, милая, — сочувственно произнес Аслан, наблюдая за усилиями дамы.
На даму, впрочем, была она сейчас совсем не похожа, скорее, на первокурсницу, собравшуюся на загородный пикник и не совсем понимающую, что туда положено надевать. Простые обтягивающие джинсы и распахнутая кожаная куртка для этого дела подходили отлично, а вот коричневая стильная кофточка, небрежно перетянутая лазоревой косынкой, а в особенности умопомрачительные ботфорты на высоченных каблуках — вовсе нет. Лицо под длинными светлыми волосами, удерживаемыми затейливо орнаментированным кольцом из светлой кожи, выражало раздраженную сосредоточенность:
— Блядь! — мрачно выдала девица, поняв, что стрелять автомат не собирается.
Со своими яростными глазами и широкими скулами была похожа на рассерженную рысь. Бросив бесполезное оружие, посмотрела на пришельцев с боязливым вызовом. Пальцы правой ее руки сложились в щепоть:
— Во имя Отца, и Сына и Святого Духа!
Она истово положила на себя крест, и выжидательно воззрилась на Продленных, но увидев, что ничего не происходит, с претензией спросила:
— Ну, и какого… вы не пропали? Навии должны пропадать от креста.
