Вод крылом касается чайка белоснежная.
Облака, что кружева, ярус встал за ярусом,
Но зефир развеет очертанья нежные.
Встанут горы серые, вместо башен города,
Львы сереброгривые поползут, потянутся…
Взморье! Ты и вечером хорошо и молодо,
И тобой утешатся, и тобой обманутся.
Солнце! Ты спустилося тихо в ширь подводную,
И она румянится под твоим лобзанием.
Утолись, горячее, влагою холодною
И согрей поутру нас вновь очарованием!
«Как много в жизни скучной прозы…»
Как много в жизни скучной прозы,
Как мало ясных дней любви!
Уже давно померкли грезы,
Уже давно не льются слезы,
И веет холодом в крови.
Иду в раздумьи, а за мною
Могилы ранние друзей…
И что был свет, то стало тьмою,
И опечалился душою
Я на заре закатных дней.
Все, верно, осенью встречали
Такие дни: светло кругом,
Но лес в багрянце и печали,
И вся дорога, как из стали,
Звучит под тяжким колесом.
И, как в теплице разоренной,
Прозрачно в ясной пустоте,
И лишь на грядке засоренной
Подсолнух, солнцем озаренный,
Корону тянет к высоте!
ЧУДИЩЕ
Идет по свету чудище,
Идет, бредет, шатается,
На нем дерьмо и рубище,
И чудище-то, чудище
Идет – и улыбается!
Идет, не хочет кланяться:
“Левей!”, – кричит богатому.
В руке-то зелья скляница;
Идет, бредет – растянется,
И хоть бы что косматому!
Ой, чудище, ой, пьяница,
Тебе ли не кобениться,
Тебе ли не кричать
И конному и пешему:
“Да ну вас, черти, к лешему -
На всех мне наплевать!”
1910
«Так полно, так полно…»
Так полно, так полно
Любил я в мечтах быстрокрылых,-
И долго, безмолвно
Томиться в мечтах был не в силах.
Так свято и страстно
Я веровал в песни и звуки,
Но верил напрасно -
От слова рождалися муки.
Душа отстрадала
В безмолвии тяжком и гордом,-
Но жалко ей стало
Расстаться с последним аккордом,
И стоны, и слезы
Вдруг хлынули дерзко наружу…
И с сердцем, как розы,
Увяла в осеннюю стужу.
1910
«В день своего рожденья…»
В день своего рожденья
Зачем ты не со мной?
Убито вдохновенье,
Охвачен я тоской.
Дней счастья и свободы
Затмилася звезда.
Ушли былые годы,
Как вешняя вода.
Стою я у развалин
Былого очага,
И хмур и опечален,-
Мне жизнь не дорога!
И скука в сердце томном,
Как, в тереме пустом,
Холодном и огромном,
Где все объято сном.
И слышен однозвучно
Шаг смерти в тишине…
Ужель тебе не скучно,
Не скучно так, как мне?
«Под сосной косматой вырос…»
Под сосной косматой вырос
Ландыш северной весной.
Лес шумел, и речка вскрылась,
Сосны плакали смолой.
И упала смоляная
Капля, жаркая слеза,
