В сердце ландыша, где, тая,
Распылалась, как гроза.
И цветок весны душистой
Загрустил, в бреду ослаб,
И увял он в день лучистый
У корней сосны, как раб.
ВОЛНЫ
Повеял ветер с запада,
Растет волна студеная,
Идет, гудет холодная,
Балтийская волна.
Несутся громом выстрелы
Oт Петроградской крепости,
Проснулись люди бедные,
Столичные, от сна.
Повеял воздух с запада.
Столица ошалелая
Полна молвой и модами
И криками: “Виват!”
Вставайте, наши кормчие,
Вожди вставайте смелые,
Проснись и бодрствуй, праведный
Рабочий, друг и брат!
Несем для вас мы верные
Скрижали вдохновенные -
Хранить вас в многотрудные
Немые времена.
И пусть, как в дни крещенские,
Омоет правдой вечною,
Своею чистой влагою
Народная волна!
«Мелькают, как птицы, моторы…»
Мелькают, как птицы, моторы
И пыль на дороге кружат,
И слепнут прохожего взоры,
И кажется, камни дрожат.
Под бешеный ритм завыванья
Во тьме исчезают густой -
То милые в шляпках созданья,
То с важною миной герой.
Горды молньепышущим лётом,
Напыщенны блеском своим,
Жизнь, чуждую горьким заботам,
Они расточают, как дым.
И хочется крикнуть: куда вы?
В погоню ль безумных страстей,
В погоню ль безумной забавы
Иль к плахе позорной своей?…
КАМЕНОТЕС
Японская сказка
В Японии, под небом раскаленным,
Трудился день и ночь в каменоломне
Каменотес; он старился в работе,
А, ни богатств, ни почести, ни славы
Не наживал тяжелыми трудами.
И много раз в безмолвном мраке ночи,
В часы бессонниц он мечтал о счастье
И много раз завидовал богатству,
Когда ему случайного доводилось
Кортеж вельможи знатного увидеть.
Как он хотел возлечь бы горделиво
На затканные золотом носилки,
Под яркий пурпур зонтиков широких!
И тайно он молился небесам…
И небеса услышали молитву:
И раз, уснув простым каменотесом,
Проснулся он властительным царем.
Его рабы душистыми водами
Опрыскали и легким опахалом
С его лица докучных мух согнали
И, возложив на пышные носилки,
По городу смиренно понесли.
Был душный день. Палило зноем солнце,
Деревья никли пыльною листвой;
От каменных строений, как от печки,
Тепло струилось; гладь реки зеркальной
Расплавленным сверкала серебром;
Пыль золотя, слепило очи солнце,
Недвижным блеском в воздухе, разлившись.
Уже семь суток не было дождя;
Уже семь суток солнце так палило!
Напрасно царь из звонкого кувшина
Прохладным зельем смачивал гортань;
Его рабы напрасного помавали
Над головой венчанной веерами
Зеленых пальм, – царя томило солнце
И жгло гортань и ослепляло взор.
Он солнцу стал завидовать и думал:
“Как хорошо бы на небе далеком,
В безбрежном море синего эфира
Бросать лучи и быть непобедимым!
О небеса, зачем я не светило!”
И небеса услышали молитву…
И раз, уснув царем под балдахином.
Резного ложа, поутру вставал он
В мерцании багровом на востоке
