Когда медсестра вновь уложила Джефри на койку, старик спросил.
— Сколько я здесь прохлаждаюсь?
— Уже второй день, — улыбнулась медсестра, — скоро вы вновь будете, как огурчик.
— А что с моей женой, — Таболтон кивнул на соседнюю койку, — она в порядке?
— Боюсь, я не в курсе, — Ушла девушка от ответа, и добавила, — я только сегодня вышла на дежурство. Но могу позвать лечащего врача, мистера Тэннанта.
— Да, да! Будьте добры позовите его.
Девушка вышла из палаты, а через пару минут, Джефри увидел входящего доктора, Мистер Тэннант, был по-прежнему уставшим. В мятом белом халате, поверх рубашки фиолетового цвета.
С озабоченным видом, он приблизился к Таболтону.
— Добрый день мистер Таболтон.
— Добрый день… Насколько всё плохо? — Таболтон посмотрел в ту сторону, где лежала Тиффани.
— Ваша жена сейчас в коме, — аккуратно начал доктор Тэннант, опасаясь, как бы старик вновь не сдал, — как я вам уже говорил, операция на мозге невозможна. Опухоль слишком разрослась, чтобы её оперировать. Всё что мы сейчас можем сделать, это только поддерживать её жизненные показатели. Мы подключили её к аппарату искусственного дыхания, так как дышать самостоятельно она уже не в силах. И мне очень жаль это говорить, но то, сколько она пробудет в таком состоянии, зависит исключительно от вас, мистер Таболтон. Вы можете дать согласие на отключение аппарата, либо нет. Во втором случае, она будет под постоянным наблюдением наших врачей, и вы сможете быть с ней столько, сколько считаете нужным, но вряд ли она уже придёт в себя.
Таболтон молчал, а что говорить, если всё и так ясно. От него требуют ответа, да или нет. Отключать или не отключать. Оставить ей хоть и такую бессознательную, но всё жизнь или избавить её от мучений и отпустить в лучший мир.
Как тяжело сделать такой выбор, по отношению к человеку, которого любишь и не хочешь отпускать, с которым провёл бок о бок, практически всю жизнь.
— Я вас понял, мистер Тэннант, — вздохнул Таболтон, прервав своё молчание, — дайте мне время собраться с мыслями и всё обдумать.
— Конечно, конечно, мистер Таболтон. Мы вас не торопим. Теперь, прошу вас извинить, если у вас ко мне больше нет вопросов, то я покину вас. Знаете ли, после прошедшего урагана, столько работы…
— Спасибо, доктор. Вопросов у меня больше нет.
— Поправляйтесь, мистер Таболтон.
Доктор вежливо улыбнулся и исчез за дверью, оставив Джефри наедине со своими мыслями.
Как это ни печально, но Таболтон понимал, что надо дать согласие на отключение. Просто взять и отпустить. Подарить своей жене долгожданную свободу от бесконечных болей, которые сопровождали её в последнее время. И, в конце концов, поставить точку, не оттягивая трагичного финала, так как рано или поздно это всё равно придётся сделать. Так лучше сейчас, чем потом.
Но, когда он поворачивал голову в её сторону. Сердце невольно сжималось и хотелось верить, что она поправиться. Вот она лежит перед ним, пока ещё живая. Её лицо спокойно, а дыхание умиротворённое, если отбросить те звуки, которые производил аппарат, вгоняя в её лёгкие кислородную смесь.
Смотря на неё, будто спящую, у него рука не поднималась, сделать то, чего от него просили. А вдруг, это ошибка, а вдруг пройдёт время, и она очнётся и снова будет с ним разговаривать, и снова будет улыбаться.
Это невыносимо, решать за тех, кого любишь. Одобрят они твой выбор или нет. Будет ли это правильным шагом или заблуждением.
Наверное, правильно всё-таки дать согласие на отключение, подытожил свои нелёгкие размышления Таболтон.
Скорее всего, Тиффани бы согласилась с его выбором, всецело ему доверяя. И сама бы попросила его об этом, если бы смогла.
Глава 4
Эту ночь Джек не спал.
Сильные рези в животе и частый жидкий понос, не давали ему нормально уснуть. Он уже сбился со счёта, в который уже раз, он вставал посреди ночи и бежал в туалет. Измученный и не выспавшийся, он встретил рассвет.
Расстройство желудка продолжало его беспокоить, а боли в животе не проходили. Джек явно подхватил инфекцию, он молил бога, чтобы этот недуг не перерос во что-то большее.
А если он отравился, то хуже и быть не может. Похвастаться знаниями в области медицины, Джек не мог и что делать при возможном отравлении, представлял себе смутно. Единственное, что он знал точно, так это то, что нужно промыть желудок, чтобы избавиться от токсина и минимизировать его воздействие на организм.
А вдруг, это не отравление, а банальная диарея, что делать тогда? В любом случае, решил Джек, лишний раз сблевать не помешает.
Он до упора напился воды из-под колонки и, сунув два пальца в рот, выгнулся, извергая из себя мутную струю жидкости.
Спустя какое-то время, позывы повторились. Видно промывание желудка не помогло, а значит, это не отравление, а обычное расстройство пищеварения. Джек стал гадать, что могло привести к такому плачевному результату, хотя если подумать, то это было не удивительно. Изнеженный организм, попросту протестовал, таким образом, давая понять, что он к такому обращению не готов.
Быть может это вчерашняя яичница или молоко, а может он по забывчивости не сполоснул руки. Причин много, а какая из них верная, узнать уже сложно.
Надо выпить кипятка, надеюсь после этого, станет легче.
Джек набрал воды в чайник и подвесил его над огнём в камине. Пока закипала вода, Джек направился в кухню, в поисках кофе. На сковородке с остатками яичницы снова восседал его недавний знакомый, таракан. Впрочем, это мог быть и другой, Джека это мало волновало в данный момент, держась за живот, он досконально обыскивал все полки и ящики.
Потревоженный шумным соседом, таракан тут же исчез.
— Правильно! Беги, — бросил ему вслед Джек, — а то раздавлю!
К великому сожалению Джека он так ничего и не нашёл. Теперь, придётся давиться одним кипятком.
Он вернулся в гостиную и уселся на стул, напротив камина, ожидая, когда закипит вода, поставив рядом с собой, приготовленную заблаговременно кружку.
Смотря на чайник, в котором закипала вода, он вдруг хлопнул себя по лбу. Как всё просто. Скорее всего, он подхватил кишечную палочку, которая была в воде.
Случившееся наводнение загрязнило грунтовые воды, бог знает чем, а он дурак, пил эту сырую и заражённую воду. Вот и закономерный результат.
Впредь, надо будет кипятить всю употребляемую воду и надеяться, что диарея оставит его в покое, как можно скорее.
Ни о каких физических работах Джек сегодня не помышлял, ему было не до этого. Хотя надо было покормить лошадей, коров и кур.
В какой-то момент, Джек представил себе, что он находится в каком-то другом мире, где нет никого кроме него, этого холма, возвышающегося посреди затопленной равнины и кучки животных, постоянно требующих поесть. Словно это была другая планета, настолько нереалистичной казалась обстановка, окружающая его.
Сколько он так лежал в забытье, Джек не знал. После выпитого кипятка он стал чувствовать себя лучше. Он бы так и продолжал валяться, если бы его не привлёк новый и незнакомый шум, доносившийся
