Скоморошины

подумал, что ладно. Пробежали верст около двух. Я отстал от Нифантьева, сел закурил на колодину. Приходит товарищ, садится рядом, покурили он и говорит: «Ну, пойдем». Я спрашиваю: «А где же Нифантьев? – Нифантьев мальчишко на харчевой, а старик в городе (Олонце). – „Да ведь я же сейчас шол за ним“. А товарищ мой никого не видал. Долго ходили по горам, по болотам, часов около пяти, вышли на дорогу близ Андрусовского монастыря, оттуда пришли в деревню Ильинское и там ночевали, а утром отправились.

На лешем в Питер

Лет петнадцеть назад два солдата деревни Анцифоровской Марьинской волости (Димитрий Ильин и Яков Филимонов) рубили в лесу бревна на Тельмозере, накануне крещенья. Не захотели идти домой, остались в лесной избушке ночевать. Когда легли спать, Филимонов начел росказывать Ильину о Петербурге. Ильин никогда не бывал в Петербурге. Ильин сказал: «Хоть раз бы побывать в Петербурге». Проснулись утром рано, захотели пить чай, Ильин и пошол с ведром и топором за водой на озеро. Когда он вышол на озеро, видит бежит пара лошадей в санях и с колокольчиком. Подъезжают ближе, а в санях едет бывший становой пристав Смирнов. Смирнов сказал: «Садись, Ильин, я провезу вас». Ильин сел, поехали и скоро очудились в Петербурге. Смирнов оставил Ильина на Неве и велел дожидаться, когда выйдет крестный ход. Ильин стоял и смотрел; когда кончилось освящение воды, подъежает опять Смирнов, спросил Ильина: «Не хочешь ли поесть?» Ильин не отказался. Тогда Смирнов подал ему французскую булку, тот не стал ее есть, а сунул в пазуху. Когда побежали к Тельмоозеру, Ильин вышол с извощика и зашол в избушку. Товарищ и спрашивает у него: «Где был?» – В Петербурге. – Тот стал смеяться. Тогда Ильин росказал, как росположен Петербург, а потом вынул из-за пазухи и показал французскую булку.

Шалость лешаго

Вас. Мих. рассказал еще случай, бывший у них в дому. У них была белая лошадь. Однажды пришли в конюшну, а лошадь в яслях для сена лежит на спине, ногами кверху и уж чуть жива, ни взад, ни вперед пошевелиться не может, только ногами дрыгает. Попробовали вытащить лошадь кверху, на сеновал. Куда! и подступиться нельзя. Пришлось выпиливать из яслей палки и только тогда еле-еле лошадь вытащили. Как она и попасть туда могла только? Конечно, лешой или домовой заволокли.

Лешой и черти

Бабушка рассказывала про своева отца:

Отец мой был портной. Осенью ходил он по деревням, шил хрестьянску одежду. Только работал он по ночам, а днем уберетца в лес под сено и спит, потому что боялся набора. А тогда была солдаччина хвастовшиной: хто бы только попал, стар или молод, брали в солдаты и везли с собой.

Раз он лег спать под сено близ большой дороги. А ножницы были у нево за опояской. Когда он уснул, сено роспинал и образовался на воле. По дороге ехал чиновнок с емщиком и говорит:

– Емщик, что тут такое?

Емщик соскочил с козел, посмотрел:

– Барин, здесь человек.

– Тасчи ево сюда, повезем в солдаты!

Посадили ево в повозку рядом с барином и поехали.

А барин был табасчик. Спичек в то време не было есчо. Когда доедут до деревни, и в каждой деревне барин посылал своева емщика роскурить трубку. В одной деревне емщик ушол роскурить трубку; а пойманный мужичок и говорит:

– Барин, позвольте мне вылезти помочицца?

– Поди, но только за телегу держись, далеко не ходи!

– Слушаюсь, барин.

Когда он вылез, а барин уже отпустил ево держать. Мужик отвернулся и говорит:

– Вот што взеть то у меня! (показал ему кулак) и сам побежал в лес. Барин плюнул только и сказал:

– А, с…н сын, убежал!

Мужичок шол лесом и заблудился. Сутки через трои вышел на поляну и услышал шум. Думал, што какой-нибудь барин имает мужика в солдаты. Подумал про себя: «лутше итти в солдаты, чем помирать с голоду в лесу!»

Подходит ближе, а на той поляне было огромное озеро.

И увидял: деруцца черти с лешим. Оне делили корову, которую утром баба проганивала в поле и говорила:

– Лешой бы тебя унес, – говорит, – черти бы порвали!

Лешой говорит:

– Мне сулена корова. А черти говорят:

– Нам, – и подняли драчу.

Черти бросают из озера камнями, а лешой вырывает из корень деревья и бросает им в озеро.

Так как лешой был один, а чертей много, они ево чуть не убили; он даже лежал.

Этот мужик подходит ближе. Лешой и говорит:

– Мужичок, скажи мне: Бог помочь!

– Бог помошь!

– Милости просим, мужичок!

Тогда все черти ускакали в воду и не стали бросать каменьями. (Оне боятся Бога-то, а лешой ет не боитца; ему нужно сысторонь штобы сказали: «Бог помочь!»). Тогда леший соскочил, вырвал огромные деревья, зарывал все озеро, што черти тут все и погибли.

Тогда лешой говорит:

– Ну, мужичок, спасибо тебе за это! Я тебя вынесу на дорогу. Тебя возьмут начальство и увезут в солдаты. Ты не бегай от солдатства: прослужишь ты только три года, я тебе дам чистую отставку. Через три года ты приедешь в Москву; на другой день по приехде выйди на улицу и смотри, как будут топицца печи. Изо всей печей дым пойдет в одну сторону, а из моей напротив ветру.

Мужик вышол на большую дорогу, немного пошол, ево поцмали и увезли в солдаты. Служит он год, другой и третей. Думает: «Наверно, меня омманули», – так как от Москвы был очень далеко. Вдруг ихной отряд потребовали в Москву. Приезжают, солдат и подумал: «И в самом деле, не правда ли? Дай-ка схожу посмотрю». Вышол на улицу, смотрит: изо всех печей дым идет в одну сторону, а из одной печи напротив ветра. «Што будет, зайду!»

Заходит в комнату, денщик спрашивает:

– Што нужно, служивой?

– Да вот, заблудился в городу и не знаю, как найти свою чась.

(Он даже ему и соврал: не затем пришол, да не смеет говорить-то). Из другой комнаты выходит генерал в эполетах и говорит:

– А, здорово, знакомой! Ты пришол за отставкой? Но у меня не готова, приходи завтре утром! Забери весь свой багаж, отставка тебе будет готова.

На другой день солдатик приходит совсем уже готовый в дорогу. Генерал вышол, подает ему отставку как есь правильно.

– Ну, пойдем, служивой, я тебя провожу немного.

Вышли за ворота.

– Ну, служивой, имайся мне за крошки!

Солдат поймался, а генерал и пошол так скоро, што реки и речки даже перешагивал. Дошли до лесу. Солдат смотрит: оне идут уже выше лесу; он лешим опять сделался, несет ево. Одной елкой сдернуло у нево фуражку. Минуты через две он и говорит:

– Ваше Превосходительство, у меня фуражку сдернуло.

– Экой ты дурак! Што ты раньше не говорил? Мы теперь уже тысячу верст отошли от нее!

Через несколько минут он ссадил ево у ворот своева дома.

– Не беспокойся, служивой! Фуражку я тебе занесу, когда придетца по пути!

Сутки через трои ночью стучит в окошко.

– Эй, служивой, дома ли? – Што вам?

– Я фуражку тебе принес.

И подал ее в окно.

Леший

В одной деревне жил богатой мужик. Он построил новой дом, а к нему в дом