или даже Маэра.
– Не подходи, Эя! Уберите ее!! – крикнул уже стражам. Он был вне себя и, девушка замешкалась, не понимая, что с ним. Все это время он был подавлен, но молчал и вел себя стойко, а сейчас готов рвать и метать, кричит, как с ума сошел и лицо кривится от бессилия и отчаянья. Неужели она ему настолько противна? Но этого же не может быть!
Май положил ей руку на плечо, Кей на другое, и предупредил:
– Еще шаг и ты станешь изгоем, как и он. Не делай этого.
Эрлан в упор смотрел на нее, требуя взглядом и глаза были черными от страха и отчаянья:
– Уйди! Не подходи ко мне!
Лала прикрыла рот ладонью в ужасе, что Эрика сейчас сотворит. Самер нахмурился и покосился на Радиша. Вейнер размял шею, соображая. Толпа молчала, замерев и будто все боялись спугнуть Лайлох и тем толкнуть на безрассудство.
А Эра смотрела в глаза Эрлана и видела, что он боится за нее, что готов стать изгоем, умереть, только чтобы она и краем не была задета.
И вдруг улыбнулась ему с долей лукавства:
– У нас есть такая формула: 'в печали и радости, в счастье и горе' – будем вместе.
Эрлан дрогнул, лицо исказилось.
– Нет, я прошу тебя, не ломай себе жизнь. Умоляю, Эя, уйди.
Девушка покосилась на стражей и, бросив:
– Спасибо вам и извините, ребята.
Шагнула за черту. Эрлан схватил ее за плечи, но было поздно.
– Что же ты натворила, – зажмурился, скрывая боль, и не сдержался, обнял ее, а она его.
– Я совершил такое, что на меня смотреть не стоит, не то что…
– Я ничего особого не услышала, – плечами пожала.
– Эя, ты не поняла, – нахмурился, вглядываясь ей в лицо.
– Наоборот – все прекрасно поняла. Успокойся. Мы будем вместе пока есть обоюдное желание.
И прижавшись к нему, уставилась на Хранителя: ну, чего там у вас дальше по плану? Дерзайте.
Эран обнимал ее крепко и не верил, что она простила ему то, что невозможно простить. И понимал лишь одно – он очень счастливый человек не смотря ни на что.
Радиш с прищуром смотрел на пару, на Эрлана, который был явно потрясен поступком Эрики, и понял одно – его место рядом с ними, а не здесь, среди толпы.
Покосился на Самера и пожал плечами:
– Извини.
И прошел напрямую через черту, встал рядом с Лири.
Лой совсем растерялся, не то, что не мог мыслей найти – вовсе забыл как мыслить.
Самер покосился на Лалу, и отодвинул ее:
– Извини, солнышко, но я командир группы, значит мое место там, где они.
И вальяжно прошел к черте, встал рядом с Радишем. Переглянулись и заулыбались.
Вейнер хмыкнул. Почесал нос и отодвинул с дороги светлых. Прошел спокойно к товарищам.
– Ну, чего, смертнички, стадное чувство обуяло? – хохотнул и посмотрел на Эру – ее взгляд лучился любовью и она была высшей наградой для Шаха. Он подмигнул обалдевшему брату:
– Извини, родня есть родня.
– Вы… вы станете изгоями, вас лишат права, – протянул как эхо, явно не веря своим глазам и принимая мужчин за ненормальных.
– Да мы как-то и раньше без права жили – не тужили, – пожал плечами Радиш.
– И дальше так же проживем, – кивнул, заверяя Самер.
– Ты б меня бросил? – в упор уставился на него Вейнер и Эрлан опустил взгляд, признаваясь – нет. – Тогда не пори фигню. Кстати, мне есть что сказать, – покосился на собратьев.
Самер просто положил ему руку на плечо и тем дал понять, что все позже. А старое забыто, словно не было. Братья, как и прежде.
Маэр качнулся, и невольно рухнул в кресло. Сидел и оторопело пялился на собравшихся в проклятом круге.
– А я предупреждал, – склонившись к уху, бросил Таш и опять выпрямился, меланхолично разглядывал 'новых' изначальных, собравшихся в круге. Именно новых – неизвестных еще Деметре, более сильных духом и сплоченных, чем жившие и живущие. И видно, Эхинох понял тоже самое – встал рядом с другом, давая понять деду, что он выбрал сторону.
Лала, как помороженная, смотрела на приговоренных и видела светлые лица, совершенно не омраченные предстающей горькой судьбой. И вдруг поняла, что никогда не простит себе, если останется на этой стороне. Потому что плевать ей кто Самер, главное, что он есть. А вдвоем и горе – не беда. И без раздумий рванула к черте, встала рядом с Сабибором. Тот обалдел:
– Ты чего?
– Ничего, – пожала плечами и вдруг обняла его. Эрлан невольно улыбнулся, и хоть взгляд был растерянным, в нем уже начали проявляться зачатки мысли.
Вейнер заржал, а следом засмеялась Эрика.
Эхинох невольно улыбнулся и качнулся к совершенно растерянному Хранителю:
– Они другие, дед, но они не хуже.
– Я стал стар? – глянул на него очумело.
– Нет. Просто пришла пора другого поколения, более сильного и, действительно, светлого, – улыбнулся Нерс.
– Что они могут дать?
Но ответили стражи. Майльфольм стоял у черты, смотрел на изначальных, слушал их смех, совершенно беззаботный и счастливый, и понял, что его место рядом с ними. И шагнул, встал рядом с Лири. Тот подбадривающее улыбнулся ему, благодаря взглядом.
Кей оглядел ненормальных и качнулся – Ежи задел проходя. Встал за спиной своего хозяина и потянул горсть жизнянки:
– Прожеваться б тебе не мешало.
Они вели себя словно не изгои, словно их не ожидало развенчание права. Маэр прикрыл ладонью глаза, погрузившись в глубокие раздумья, а Нерс тихо молвил:
– Круг тесен стал – на черте топчутся.
И все поняли, что это значит – чтобы не решил Хранитель, предки уже решили за него – круг разорван и наказание невозможно.
– Неподсуден, – бросил Таш. – Они все – неподсудны.
Кейлиф чуть отодвинул Май, чтобы втиснуться в круг, и его шаг стал последней каплей – голубоватая борозда вспыхнула и погасла, не оставив и следа на камнях.
– Вы должны уйти из города, – проскрипел Маэр, понимая, что ему не удержать эту силу в узде.
Эрлан стиснул Эрику и прижался губами к виску, понимая, что все кончено и наказания не будет.
Светлые переглянулись.
– Все путем, – заверил Вейнер. – Где-то в сутки пути – Стефлер с Эберхаймом терки устроили. Мирные.
– Я знаю, – улыбнулась Эя, прижимаясь к Эрлану. – Видела, как ты подслушиваешь и ребятам разговор передала.
– Да, в курсе, – недобро глянул на Радиша. – Я чуть медвежью болезнь не схватил!
Тот хрюкнул и обнял друзей, заржав.
Таш молча снял с себя нагрудный знак хранителя и вложил в ладонь Маэра:
– Извини, на волю хочу. Да и родичу, кто-то должен вернуть право.
И двинулся к светлым под недоуменным взглядом остальных.
– Идемте. Не злите Хранителя, – подпихнул пару и тем всех.
– Может хоть хавчик дадут? Я, блин, почти сутки марафон давал, – проворчал Вейнер, закидывая в рот жизнянку.
