— Какая прелесть, — скрежещущим, пронзительным голосом произнесла одна из теней. — Это твое домашнее животное, дорогая?
— Нет, — ответило препятствие. Оно было довольно произведенным эффектом. — Это бездомный зверек. Я нашла его на улице. Он приполз из далекой деревеньки в Париж, чтобы увидеть мир с Эйфелевой башни.
— Оооо! — хором воскликнули тени. — Потрясающая история! Деревенский червяк, мечтающий заползти на Эйфелеву башню! Это самое прекрасное из всего, что нам доводилось когда-либо слышать.
— Спасибо, — шепотом ответил Жак.
— Мы тебе поможем, рыбка, — хором прошуршали тени. — Считай, что тебе повезло. Мы исполним твою мечту!
Тени дружно взмыли к потолку, а одна из них мелькнула над Жаком и схватила его когтистой лапой. Жак пискнул и снова зажмурился.
…Когда Жак открыл глаза, они парили над городом. Это было так грандиозно, что сердце Жака упало в конец хвоста. И болталось там мятой тряпочкой.
…Тени летели, летели, летели. А потом сели на перекладину странной, высоченной, достаточно уродливой штуковины гигантских размеров.
— Мы на месте! — прошуршали тени. — Ты попал на Эйфелеву башню, рыбка.
Жака мутило, его голова кружилась. Но он ответил:
— Спасибо.
— Пока-пока, рыбка, — прошуршали тени. — Счастья тебе!
Пока Жак вертелся, осваиваясь не перекладине, тени куда-то мгновенно делись. А Жак остался в вышине. Париж лежал внизу. Вокруг была ночь. Кроме тоски и ужаса, Жак не чувствовал ровным счетом ничего. Вдобавок и ветер задувал, довольно сильный. Жаку надо было крепко держаться за перекладину, чтоб не сдуло. Жак бы разрыдался, но слез у него уже не осталось.
— О Жанна! — жалобно воскликнул Жак. — Другой бы проклял твое имя, но не я! Даже здесь, на этой адской вышине, под этим нестерпимым ветром я мечтаю о дне, когда ты станешь моей!!
Жак стал озираться, чтобы понять, каким образом можно слезть вниз, но вдруг откуда-то раздался тихий, дрожащий голосочек:
— Жак, это ты?
— Жанна?! — изумленно переспросил Жак.
— Жак, я тут!
— Где тут?
Жак заметался на перекладине, а потом пополз по ней в сторону голосочка. И — о чудо! — повернув за угол, увидел Жанну. Она сидела тихая и печальная. И ее салатовый цвет был все таким же нежным.
— Как ты здесь оказалась, дорогая?! — вне себя от удивления спросил Жак.
— Это все Люк, — ответила Жанна и всхлипнула.
— Какой люк?
— Таракан.
— Он заставил тебя сюда залезть?!
— Нет! Я сама! Мне так хотелось новых горизонтооооов, — пропищала Жанна. И разрыдалась.
— Ну, ты чего? — испуганно сказал Жак. — Ты того… не реви! Я тебя сейчас спасу отсюда!
— Ты меня никогда не простииииииишь, — пропищала Жанна сквозь слезы. — Ты больше не будешь меня любииииииить!
— Да брось ты, — недоуменно сказал Жак. — Ерунда. Ты всегда была такой непредсказуемой.
И он приобнял ее своим мягким хвостом. За который Жанна экзальтированно схватилась всеми лапками.
И тут вокруг все зашуршало, заскрежетало, завизжало! Это толпа черных теней свалилась откуда-то сверху, и толпа аж дрожала от восторга.
— ООООО! — хором заорали тени. — Мы все видели! Восхитительная, будоражащая, колоссальная история! Деревенский червяк лезет на Эйфелеву башню и встречает там свою любимую! Ребята, вы супер!!
Жанна завопила от ужаса, но она была хорошо воспитана. Поэтому замолчала почти сразу.
— Может, отнесете нас домой? — спросил Жак. Рядом с Жанной он стал гораздо уверенней.
— Ну конечно, рыбка, — прошуршали тени. — Ты наш герой! Всё для тебя.
Они летели домой над домами, полями, лесами, дорогами. Стая летучих мышей казалась бы черным облачком, если б не летела так быстро.
Жак чувствовал себя как-то странно. Прекрасная Жанна летела рядом, жуткий Париж остался позади, но что-то беспокоило Жака. «Может, я хочу есть?» — спрашивал себя Жак. И отвечал: «Да нет». «Может, я хочу спать?» — «Да нет». — «Может, меня укачивает?» — «Уже и не укачивает». — «Может, я боюсь летучих мышей?» — «Нет, и мышей уже не боюсь». — «Но что ж мне так не по себе?» — «Наверное, это нервы. Точно, нервы. Надо будет посоветоваться с доктором». Жак размышлял, а до него никак не могла докричаться Жанна. Жак заметил, что она кричит, только когда обернулся, чтобы ей улыбнуться.
— Жак, Жак! — кричала Жанна.
— Чего? — закричал в ответ Жак.
— Как ты думаешь, мы не потеряли время?
Жак вздохнул. Набрал в легкие побольше воздуха.
— Ну что ты, дорогая! — изо всех сил заорал Жак. — Огни, фонтаны, дворцы! Эйфелева башня! Новые горизонты — это так… сногсшибательно!
Наталья Лисятина
Семен Андреевич
— Я — Карлсон, который живет на крыше, — хмуро заявил Семен Андреевич, стараясь не смотреть вперед, в пропасть, над которой свисали его босые ноги. Пропасть была глубокая — двадцать один этаж, это ж еще надо додуматься залезть на такую верхотуру, да еще и по пожарной лестнице. Семен Андреевич до сих пор не мог понять, как ему это удалось, еще и при том, что он со стародавних времен панически боится высоты, а тут — вот так, да еще и сидит теперь, как последний сумасшедший, зацепившись одной рукой за парапет, а другой — вцепившись в руку хрупкой кареглазой брюнетки девяти лет отроду.
— А я вот думаю, почему только люди не летают, как птицы?.. — мечтательно вздохнула брюнетка.
Семен Андреевич напрягся.
— Откуда третьекласснице известна фраза из программы десятого класса, Таня? — сурово поинтересовался он.
— А?
— Люди не летают, как птицы, потому что у них нет какой-то штуки, не помню, как там она называется…
— Это называется «аэродинамика»…
— Таня, перебивать старших невежливо. — Семен Андреевич сурово сдвинул брови. Он понимал, что сидит на крыше многоэтажки, держа за руку девятилетнюю девочку, и что-то в этом ему казалось
