был обратить на это внимание. Готов спорить, там сейчас полиция и пресса. А пресса может ответить на наши вопросы, если правильно их задать. Я хочу сказать, если лавке ведьмы был нанесен урон, журналисты начнут вынюхивать подробности.
— Пожалуй, это может сработать, — согласился Фламель. — Но нужно знать название газеты.
— «Оджаи-Вэлли ньюс», номер телефона шестьсот сорок шесть четырнадцать семьдесят шесть, — выпалила Софи. — Я это отлично помню… то есть ведьма помнит, — поправилась она и вздрогнула.
У нее в голове роилось множество воспоминаний, мыслей и идей… И не только пугающие и фантастические образы людей и мест, которые просто не могли существовать, но и вполне обычные вещи: номера телефонов, кулинарные рецепты, имена и адреса каких-то неизвестных Софи людей, кадры из старых телепередач, афиши кинофильмов. Она даже вспомнила названия всех песен Элвиса Пресли.
Но все это были воспоминания ведьмы. А сейчас Софи силилась вспомнить номер своего сотового телефона. Неужели воспоминания ведьмы способны вытеснить ее собственные воспоминания? Софи попыталась сосредоточиться на лицах своих родителей, Ричарда и Сары. Перед ее мысленным взором проносились сотни лиц: образы фигур, выточенных из камня, головы огромных статуй, рисунки на стенах зданий, крошечные узоры, выдавленные на черепках посуды. Софи начинала сходить с ума. Почему она не может вспомнить лица своих родителей? Закрыв глаза, она сконцентрировалась на том дне, когда последний раз видела маму с папой. Это было примерно три недели назад, перед тем как они уехали на раскопки в Юту. В голове девочки продолжали мелькать бесконечные лица: картинки на обрывках пергамента, фрагменты рукописей, потрескавшиеся картины, написанные маслом, выцветшие черно-белые фотографии, нечеткие изображения в газетах…
— Софи!
А потом вспышкой цвета в голове всплыли лица ее родителей, и Софи почувствовала, как воспоминания ведьмы отступили на второй план. Она вдруг вспомнила номер своего телефона.
— Сестренка!
Девочка открыла глаза и удивленно посмотрела на брата. Он стоял, наклонившись к ней, и его глаза были полны тревоги.
— Все хорошо, — прошептала она. — Просто я пыталась кое-что вспомнить.
— Что?
Она попыталась улыбнуться.
— Номер своего телефона.
— Номер твоего телефона? Зачем? — Он замолчал, а потом добавил: — Никто не помнит свой номер телефона. Вот скажи, когда ты последний раз звонила самой себе?
Обхватив руками обжигающе горячие кружки с горько-сладким шоколадом, Софи и Джош сидели друг против друга в кафе рядом со станцией метро «Северный вокзал». Больше здесь никого не было, кроме обслуживающего персонала за стойкой — угрюмого бритоголового парня с нацепленным вверх ногами беджем, на котором было написано: «Ру».[6]
— Умираю, до чего хочу в душ, — мрачно сказала Софи. — Надо помыть голову и почистить зубы, да и переодеться не мешает. Я сто лет не мылась.
— Наверное, так и есть. Выглядишь ты скверно, — согласился Джош.
Он протянул руку и убрал прядь волос, прилипшую к щеке сестры.
— И чувствую себя не лучше, — прошептала Софи. — Помнишь, как прошлым летом мы были в Лонг-Бич и я объелась мороженого, потом съела хот-дог и картошку-фри и выпила огромную кружку шипучки?
Джош ухмыльнулся.
— А еще ты доела мои куриные крылышки. И мое мороженое!
Софи улыбнулась этому воспоминанию, но улыбка быстро исчезла. Хотя в тот день стояла ужасная жара, девочку начала бить дрожь, по спине побежали капельки ледяного пота, а в животе образовалась такая тяжесть, как будто она проглотила камень. К счастью, Софи не была пристегнута ремнем, когда ее вырвало, но результат все равно оказался плачевным, и на машине нельзя было ездить целую неделю.
— Сейчас я чувствую себя точно так же. Мне холодно, меня трясет, и все болит.
— По крайней мере, постарайся, чтобы тебя здесь не стошнило, — пробормотал Джош. — Не думаю, что Ру, наш веселый друг, обрадуется.
Ру проработал в круглосуточном кафе уже четыре года, за это время его дважды грабили и не раз ему угрожали. Перед его глазами прошло множество странных и зачастую опасных типов, и Ру решил, что эта необычная четверка определенно подходит под категорию «странных», а может быть, даже «опасных». Два чумазых, плохо пахнущих подростка выглядели напуганными и усталыми. Старик, возможно их дед, тоже был не в лучшей форме. Только четвертая из их компании — рыжеволосая девушка с зелеными глазами в черной майке, черных солдатских штанах и тяжелых солдатских ботинках — выглядела бодрой и настороженной. Интересно, какое отношение она имеет к остальным? На родственницу не похожа, но мальчик с девочкой вроде бы двойняшки.
Ру засомневался, когда старик решил заплатить за два горячих шоколада кредиткой. Обычно за такой маленький заказ люди платят наличными. А вдруг карта краденая?
— У меня закончились евро, — с улыбкой объяснил старик. — Не могли бы вы пробить двадцать и дать мне немного сдачи?
Ру показалось, что по-французски старик говорит странновато, на старинный манер, почти нараспев.
— Это против наших правил… — начал Ру, но ему достаточно было одного взгляда на суровую рыжеволосую девушку, чтобы передумать.
Он произнес с вымученной улыбкой:
— Конечно, давайте так и сделаем.
Если карта краденая, она все равно будет заблокирована.
— Буду очень благодарен, — улыбнулся мужчина. — И не могли бы вы дать мне несколько монет? Мне нужно позвонить.
Ру пробил восемь евро за два горячих шоколада и снял с карты Фламеля двадцать евро. Его удивило, что это оказалась американская кредитка. Он мог поклясться, что у мужчины чистый французский акцент. Пришлось подождать, но платеж прошел, и Ру вычел стоимость двух напитков и дал сдачу монетами по одному и два евро. После этого Ру вернулся к учебнику по математике, спрятанному под стойкой. Он ошибся насчет посетителей. Не в первый раз и не в последний. Скорее всего, они просто сошли с раннего поезда, и нет в них ничего особенного.
Ну, может, не во всех. Не поднимая головы, Ру исподлобья взглянул на рыжую девушку. Она стояла к нему спиной и разговаривала со стариком. А потом медленно обернулась и посмотрела прямо на Ру. Она только и сделала, что улыбнулась уголками губ, но учебник по математике вдруг показался ему необычайно увлекательным.
Фламель, стоявший у стойки, посмотрел на Скату.
— Я хочу, чтобы ты осталась здесь, — негромко произнес он на латыни и указал взглядом на близнецов, которые пили горячий шоколад. — Пригляди за ними. А я найду телефон.
Воительница кивнула.
— Будь осторожен. Если что-то случится и нас разделят, давай встретимся на Монмартре. Макиавелли и в голову не придет, что мы можем туда вернуться. Будем ждать возле какого-нибудь ресторана, например «Ла Мезон роз», пять минут в начале каждого часа.
— Договорились. Но если я не вернусь к полудню, — продолжил он очень тихо, — забирай близнецов и уходите.
— Мы тебя не бросим, — безапелляционно заявила Ската.
— Если я не вернусь, значит, Макиавелли меня нашел, — серьезно сказал алхимик. — Ската, даже ты не сможешь спасти меня от его армии.
— Я и раньше сталкивалась с армиями.
