МакКензи, МакЛинов, а также других кланов, попав под град английских стрел и, не выдержав невыносимых мук, бросилась в рассыпную, невзирая на крики, угрозы и заклинания французского посла де ла Мотта, пытавшегося их остановить; была атакованы одновременно с двух флангов и с тыла сэром Эдвардом Стэнли, с воинами из Чешира и Ланкашира, разгромлена и понесла неисчислимые потери.
Осталось упомянуть еще одну шотландскую дивизию, которой командовал сам Яков и которая состояла из лучших представителей знатных и дворянских родов, облаченных в такие надежные доспехи, что стрелы были им ни по чем. Все они были пехотинцами, и даже сам король расстался со своим конем. Они противостояли графу Суррею, лично командовавшему своим войском. Шотландцы бросились в яростную атаку и на короткое время время получили преимущество. Взводы Суррея пришли в замешательство, штандарт его был в большой опасности — Босуэлл и шотландский резерв приближались, и англичане, казалось, рискуют проиграть битву. Однако Стэнли, победивший горцев, приблизился к одному из флангов королевской дивизии, а адмирал, одержавший верх над Кроуфордом и Монтрозом, ударил по второму. Шотландцы проявили неслыханную отвагу. Объединившись с резервом Босуэлла, они образовали кольцо, выставили вперед копья по всей его окружности, и дрались не на жизнь, а на смерть. Поскольку луки теперь оказались ненужными, англичане приблизились со всех сторон с короткими алебардами, тяжелым оружием, наносившим страшные раны. Однако им не удалось заставить шотландцев сдаться или отступить, хотя потери понесенные ими были ужасны. Сам Яков скончался в окружении своих бесстрашных вельмож и преданных дворян. Он был ранен двумя стрелами, а умер от удара алебардой. К ночи еще не было до конца ясно, в чью пользу закончится сражение. Шотландцы в самом центре все еще держались, а Хоум и Дакр не давали друг другу передышки. Однако ночью уцелевшие шотландские воины тихо покинули пропитавшееся кровью поле, где остался лежать их король и лучшие из лучших вельможи и дворяне.
Эту великую и решающую победу граф Суррейский завоевал 9 сентября 1513 года. Победители потеряли около пяти тысяч убитыми, а шотландцы по меньшей мере вдвое больше. Но их потери измерялись не одними лишь цифрами. Среди погибших англичан было очень мало людей знатного происхождения. Шотландцы оставили на поле битвы короля, двух епископов, двух аббатов, двенадцать графов, тринадцать лордов и пятерых старших сыновей пэров. Убитых же дворян было не счесть. Едва ли найдется в истории Шотландии хоть одна семья, не потерявшая в той битве своего родственника.
Шотландцы были склонны оспаривать тот факт, что Яков IV пал на Флодденском поле. Кто-то уверял, что он покинул государство и совершил паломничество в Иерусалим. Другие рассказывали, будто бы в сумерках, когда битва была близка к завершению, четверо рослых всадников прискакали на поле, и у каждого к наконечнику копья был привязан пучок соломы, по которому они могли друг друга найти. Так вот, говорят, что они усадили короля на мышастую клячу, и что будто кто-то видел, как он вместе с ними переправлялся через Твид. Никто не утверждал, что видел, как эти люди с ним обошлись, но ходили слухи, будто Якова умертвили в замке Хоум. А я помню, что, по прошествии лет сорока, появилось сообщение о том, что рабочие, чистившие колодец в этой разрушенной крепости, нашли обернутый в бычью шкуру скелет, и на нем был железный пояс. Слух этот оказался ложным. Именно то обстоятельство, что шотландцы не нашли этого самого железного пояса доказывает, что тело Якова не попадало в руки англичан, иначе те непременно показывали бы этот трофей.
Итак, все сошлись на том, что тело, над которым торжествовал враг, не тело самого Якова, а тело одного из его оруженосцев, поскольку на многих из них были точно такие латы.
Но все это досужая болтовня, сказки, придуманные и передававшиеся из уст в уста, потому что простой народ любит все загадочное, а шотландцы были рады поверить во что угодно, лишь бы лишить своих врагов такого важного доказательства одержанной победы. Свидетельства же противоречат здравому смыслу. Лорд Хоум был дворецким Якова IV, и тот безгранично доверял ему. Он бы ничего не выиграл от смерти короля, а потому мы не должны обвинять его в страшном преступлении, для которого у него не было весомых причин.
То, что король обычно носил железный пояс в знак своей скорби по отцу и раскаяния в том, что он оказался причастен к его смерти, похоже на правду. Но вполне возможно, что в день сражения он не стал надевать на себя столь громоздкий предмет. Не исключено, что и мародерствовавшие англичане могли выкинуть этот пояс как предмет, не имеющий никакой ценности. Тело, которое, по утверждению англичан, было телом Якова, нашел на поле, отвез в Берик и предъявил Суррею лорд Дакр. Оба эти лорда слишком хорошо знали короля, чтобы ошибиться. Тело также опознали двое самых любимых королевских оруженосцев: сэр Уильям Скотт и сэр Джон Форман, разрыдавшийся, увидев его.
Судьба королевских останков оказалась необычной и печальной. Их не предали земле, так как папа, заключивший в то время союз с Англией против Франции, предал Якова анафеме (отлучил от церкви), и ни один священник не решился произнести над королем заупокойную молитву. Тогда труп забальзамировали и отправили в монастырь Шин в Суррее. Там он и пролежал до Реформации, когда монастырь отдали герцогу Суффолку, а по окончании этого периода, тело, завернутое в лист свинца, таскали по дому, как кусок никому не нужного бревна.
Историк Стоу видел, как оно валялось в кладовой среди деревянных обломков, кусков железа и всякой рухляди. Какие-то ленивые работники «забавляясь, — продолжает тот же автор,— отрезали ему голову». А некий Ланселот Янг, стекольщик королевы Елизаветы, учуяв исходивший оттуда сладковатый запах, появившийся благодаря благовониям, которые использовали при бальзамировании, отнес голову к себе домой и держал ее там какое-то время, но в конце концов заставил сторожа церкви Святого Михаила на Вуд-стрит похоронить ее в тамошнем склепе.
Так закончил свою жизнь король, некогда столь гордый и могущественный. Роковая битва при Флоддене, где сам он был убит, а армия его уничтожена, справедливо считается одним из позорнейших событий шотландской истории.
Примечания
Стр. 23. О маленьком родственнике, именуемом в Посвящении Малюткой Джоном, эсквайром, смотри в Предисловии, стр. 20.
Стр. 30. Говоря, что римляне пришли в Британию «восемнадцать веков назад и даже раньше», Скотт подразумевает краткие вторжения Юлия Цезаря в 55 и 54 годах до нашей эры в районы Англии, примыкающие к южному побережью. Агрикола был первым римским военачальником, вторгшимся в Шотландию между 80 и 85 годами нашей эры.
Стр. 31. Древнейшим населением Шотландии, о котором сохранились хоть какие-то письменные свидетельства, похоже, являются пикты. Они больше всего проявили себя на восточном побережье — от Инвернесса до залива Тэй. В гораздо более поздний период появляются упоминания о пиктах, живших в Галлоуэе, на самом юго-западе. Принято считать, что они были низкорослы, смуглы и черноволосы. Немногие уцелевшие надписи на их языке не разобраны учеными. Каледоняне, описанные Тацитом как рыжеволосые и голубоглазые обитатели тех же земель, относятся некоторыми авторитетами к тому же племени, что и современные высокие, рыжеволосые обитатели Высокогорья, но существует мнение, которого придерживается и Тацит, что они германского или скандинавского происхождения. Скотты считаются выходцами из Ирландии, сначала обосновавшимися в Аргайле и постепенно расселившимися по центральной Шотландии и по западному побережью. К 860 году нашей эры их король Кеннет МакАльпин объединил равнинную Шотландию, лежащую к северу от Форта, под властью одного монарха, так как по закону пиктов, допускавшему наследование по женской линии, он получил во владение и королевства, принадлежавшие пиктам. Примерно в V веке нашей эры в район между Твидом и Фортом прикочевало германское племя англов. Королевство, принадлежавшее племени, родственному валлийцам, шло на север от Солуэя по долине Клайда до Дамбартона, название которого означает «форт бриттов». Позднее норманны обосновались на западном побережье, на Гебридах и на землях, примыкающих к Солуэю.
Стр. 32. История возведения стен между Клайдом и Фортом и между Тайном и Солуэем до сих пор не очень ясна, но много нового о римской Шотландии удалось узнать во время недавних раскопок римских стоянок в Шотландии. Теперь известно, что каменная стена между Фортом и Клайдом была построена после 200 года нашей эры и что римляне отступили за стену между Тайном и Солуэем.
