— Где ты училась? — спросил он, пока они ожидали официанта.
— Не только училась, но и получила научную степень.
— Вот как!
— Ты удивлен?
— Нет. Но все-таки, где же?
— Это был колледж в рамках университета.
— В каком штате?
Коломбина чуть помедлила и неопределенно ответила:
— К северу отсюда.
Стивен подумал, что в таком случае это было не в Техасе. Но, заметив явное нежелание девушки развивать дальше тему ее образования, переменил разговор:
— Тебе доводилось бывать в каком-нибудь из театров Нью-Йорка?
— Нет.
— У вас в городе есть свой?
— Иногда какой-нибудь приезжает на гастроли. Но я бывала и в других городах, где есть театры.
— Разве твоя семья постоянно переезжает?
— Время от времени.
— А может быть, вы принадлежите к категории шарлатанов, разъезжающих по стране, рисующих черной краской разметки на дорогах и притом требующих с местных властей плату за это?
— Очень остроумно!
— Держу пари, что твоя мама танцевала на крыше какого-нибудь медицинского автофургона, рекламируя лекарства.
— Она такого не рассказывала. Это больше похоже на мою бабушку по папиной линии.
— Почему?
— У нее была такая походка, что мужчины не могли оторвать глаз. Бабушка же смотрела на них свысока.
— Покажи, как.
— Не могу. Я как-то пыталась ее копировать перед зеркалом в ванной, но ничего не получилось.
— Ты была просто величественна, любуясь восходом солнца. Думаю, смертной женщине такое вряд ли доступно. Bo-всяком случае, я ничего подобного еще не видел.
— А ты когда-нибудь видел богиню?
— Только раз в жизни. И это случилось сегодня утром.
Коломбина надменно посмотрела на Стивена. Он покосился на нее и с усмешкой сказал:
— Уверен, если ты будешь смотреть на встречных мужчин так, как только что взглянула на меня, они толпой побегут вслед.
— Как я взглянула?
— Это был взгляд, исполненный призыва и собственного превосходства. Я понял, что могу у тебя многому поучиться. Если, конечно, ты согласишься поделиться опытом.
— Я бы попробовала. Но тебя слишком легко шокировать. Ты тут же начинаешь задыхаться и протестовать.
Стивен задумчиво уставился в потолок и, помолчав несколько мгновений, сказал:
— Я не уверен, что скоро смогу оправиться от всего пережитого.
Коломбина посмотрела на него с недоумением. Стивен снова подумал, как она наивна. Хоть и способна на сильные чувства и знает немало соблазнительных слов.
Он вздохнул и задал очередной вопрос:
— Итак, ты — южанка.
— Разве я это говорила?
Стивен потупил взор, разглядывая сочный кусок мяса на только что принесенной официантом тарелке, и улыбнулся. Совсем как кот, знающий, что канарейка никуда от него не улетит. Но на этот раз он ошибся.
Его дотошные расспросы насторожили девушку. Она замкнулась, и выудить какие-нибудь детали ее личной жизни Стивену не удалось. Зато о себе он сообщил немало. И снова упомянул Мэдисон. Коломбина тут же упрекнула его за склонность к повторам. Но само ворчание доказывало, что она все отлично помнила. Это еще более вдохновило Стивена.
Он говорил Коломбине, какая она милая. Описал свои чувства в тот момент, когда увидел ее на берегу перед восходом солнца. Вскользь упомянул, какой прозрачной была ее ночная рубашка. И Коломбина покраснела от смущения: она даже не подозревала, что выглядела совсем голой. Стивена подобная реакция несколько удивила. Хотя он, конечно, знал мнение многих женщин, будто бы мужчины видят в них лишь то, что хотели бы. Но что женщины недооценивают представления о них мужчин — тоже широко известная истина.
Однако ведь Коломбина действительно сбросила с себя одежду перед совершенно незнакомым мужчиной. И сейчас ей стало стыдно. Конечно, и сам Стивен был абсолютно голым. И осознал это лишь в то мгновение, когда смог наконец оторвать от нее взгляд. Ибо думал только о ней и об этой неземной красоте…
— Тогда, в лучах восходящего солнца, ты была совершенно неотразима, — вспомнил он.
— Никогда бы прежде не подумала, что смогу быть настолько смелой, — призналась Коломбина. — Но ты вышел из моря, как из своей обители. Это захватило мое воображение. И только по твоим опасливым взглядам на собаку я поняла, что имею дело с простым смертным.
— Как ты сказала? По «опасливым» взглядам?
— Ну, по подозрительным.
— Я силюсь вспомнить, слышал ли когда-нибудь подобное определение применительно к себе.
— Оно очень точно характеризует твое состояние в тот момент. Нет, ты не испугался Ральфа и не побежал от него. Но смотрел на пса именно… опасливо.
— Ты, наверное, много читала. Откуда такое знание оттенков в значениях слов?
— Ты не ошибся.
— Что ты читаешь?
— Выборочно.
— А кто твои любимые писатели?
— Первым был Стивенсон. А сейчас не знаю никого, равного Джозефу Конраду.
— Тебе нравятся «мужские» романы?
— Я, похоже, всегда любила мужчин. А после встречи с тобой боюсь, как бы эта любовь не переросла в наркоманию.
— Не означает ли это, что теперь ты намерена шнырять по пляжам в поисках таких, с позволения сказать, наркотиков.
В глазах Стивена зажегся злой огонек. Заметив это, Коломбина бросила на него гордый взгляд.
— Я сказала, что могу стать в известном смысле наркоманкой, но никак не сойти с ума.
— В час острой нужды я могу тебе помочь!
— И только? Какой ты скупой!
Стивен рассмеялся.
После десерта и кофе Коломбина и Арлекин, расслабившись, откинулись на спинки стульев и с улыбкой посмотрели друг на друга.
— Могла ли я предвидеть, знакомясь утром с совершенно голым мужчиной, единственным достоинством которого была прекрасная фигура, что уже вечером буду сидеть в ресторане со столь интересным собеседником? — задала она риторический вопрос.
— В момент душевного кризиса тебе в моем лице явился ангел-хранитель.
— Откуда тебе было известно, что у меня душевный кризис?
— Твое поведение не соответствовало обстоятельствам.
— Что ты имеешь в виду?
— Ни одна профессиональная соблазнительница не стала бы снимать рубашку через голову. Чтобы не
