– Сауна?
– Финский солдат не может быть счастлив без сауны, – провозгласил Кольдеве. – Мне и самому без бани жизнь не мила. Конечно, нам пришлось изменить конструкцию, приспосабливаясь к здешнему жаркому климату.
Он провел адмирала внутрь и постучал по дверям.
– Это душевая, а это парилка.
– Весьма изобретательно. Вероятно, вам было нелегко раздобыть хорошую древесину. – Хории глянул сквозь стеклянную перегородку; выпрямился и коснулся лежащих на табурете веток. – А это что?
– Березовые vihtas – веники. – Кольдеве взял один из них и со свистом рассек воздух в качестве демонстрации. – Финские ребята говорят, что сауна без веника – все равно что пища без соли. У некоторых фермеров есть теплицы, и мы убедили одного из них вырастить для нас несколько берез.
Кольдеве давно уже понял, что отец рядового Криглера готов вырастить все, что угодно, если вы согласитесь послушать его рассказы о том, как это трудно.
– Весьма изобретательно, – вежливо повторил Хории.
– А рядом – прохладительная, – указал Кольдеве. Пол комнаты покрывал десятисантиметровый слой снега; в дальнем углу темнел бассейн.
– Замечательно, – одобрил Хории, вглядываясь в помутневшее от мороза стекло.
– Лейтенант Рейникка, командир инженерного взвода, придумал, как изготовить снег. Чтобы сэкономить энергию, мы используем тепло, которое вытягиваем из прохладительной, для нагревания пара.
– А не является ли снег излишеством? – заметил Хории. – Разве не достаточно просто холодного душа?
– Достаточно, но на этой планете совсем мало снега, а он так помогает ощутить себя дома. Рейникка разработал конструкцию сауны на планете Ашкрофт, которая представляла собой мрачную пустыню. Сауна помогла нашим бойцам не сойти с ума.
– Понятно. А то здание – ваш арсенал, капитан Кольдеве?
– Позвольте показать его вам. – Кольдеве проводил адмирала в старый фермерский дом, вниз по лестнице и в помещение за стальной дверью. – Сержант Рытов – заведующий ротным оружейным складом.
Помещение было наполовину заполнено различных размеров ящиками с боеприпасами. На полках у дальней стены лежало оружие. Рытов сидел за длинным столом, возясь со спусковым крючком винтовки. Седые волосы придавали его лицу почти что ангельское выражение. Рытов был одним из детей, эвакуированных из Санкт-Петербурга и переживших катастрофу. При виде адмирала он кивнул, но не сделал даже попытки подняться.
– Мы уже встречались со старшим сержантом Рытовым, – сказал Хории. – Майор Санмартин приводил его обезвредить снаряды, которые были нацелены на меня.
– Не хотите икры? – Рытов подвинул в сторону адмирала тарелку с закуской.
– Оранжевая? – улыбаясь, спросил Хории.
– Это икра форели. Фермеры разводят ее в прудах.
– А красная?
– Фальшивка. Ее окрашивают морковным соком.
– Нам не хватает боеприпасов, сэр, и мы бы с благодарностью приняли все, что вы смогли бы предоставить нам, – отметил Кольдеве. – До сих пор у нас возникали затруднения с удовлетворением наших запросов.
Хории кивнул, отлично осведомленный о причине этих затруднений. Он прошелся по комнате, окидывая взглядом полки.
– Да, да, согласен с вами. Вам действительно не хватает боеприпасов. Я передам начальнику интендантской службы, чтобы он за этим проследил. Однако, как я погляжу, у вас необычайно много жидкой взрывчатки.
– Мы сами себя ею обеспечиваем, – объяснил Харьяло. – Нитратная фабрика на окраине Йоханнесбурга в вечернюю смену работает на нас.
– Вот как? – Адмирал указал на странный предмет в углу. – А это что такое?
– Насос. На случай, если придется откачивать воду, – спокойно солгал Рытов. – В сезон дождей такое бывает.
– В самом деле? Надо будет упомянуть об этом моим интендантам. Это поможет другим подразделениям избежать подобных неприятностей. – Хории склонил голову набок. – Вы служили на Кикладе, не так ли? Я бывал там.
– На Кикладе было скверно, – с видом знатока промолвил Рытов. – Но на Ашкрофте куда хуже. Там был сущий ад. Когда один наш парень умер, мы шутили, что теперь он спрашивает у дьявола, а не должен ли он вернуться на эту планету. Его звали Максаков – Унто Максимович Максаков.
Хории задумчиво посмотрел на Рытова.
– Майор Харьяло, пожалуйста, подготовьте подробные планы передачи вашего тяжелого вооружения и погрузки вашего батальона на штурмовой корабль «Тиёда» для возвращения на Землю.
– Есть, сэр.
– Тогда это все, майор. К среде планы должны быть представлены мне лично. Дальше меня проводит капитан Кольдеве.
Когда Харьяло с поклоном удалился, Хории промолвил:
– Думаю, капитан Кольдеве, что ваша рота обрадуется возможности снова увидеть Землю.
– Прошло слишком много времени. Нас перебрасывали с места на место. Полагаю, многим из нас захотелось бы эмигрировать в другую колонию.
– Все возможно, – добродушно заметил Хории. – Будь я помоложе, то также хотел бы этого. Скажите, капитан Кольдеве, как, по-вашему, будет развиваться здешняя политическая ситуация?
– По-моему, директор «ЮСС» Мацудаира собирается предпринять шаги, которые возмутят местное население, – откровенно ответил Кольдеве. – Очень сильно возмутят.
– Но у населения должно хватить ума не бросать вызов имперскому правительству, – возразил Хории. – Финны много раз воевали с русскими и знают, что муравьям не следует задирать слонов, не так ли, старший сержант Рытов?
Рытов кивнул, поглощенный своей работой:
– Вы сами хотели бы вернуться домой, старший сержант?
– Домой? – Рытов поднял взгляд и горячо отозвался: – Еще как!
Адмирал позволил Кольдеве проводить его к самолету. Хории не понимал, что под «домом» Рытов подразумевал давно уничтоженный Санкт-Петербург. В действительности он не намеревался покидать арсенал 3-й роты до конца своих дней.
Куда более интересующийся оружием, чем людьми, Рытов вспомнил то, что хотел сказать насчет муравьев и слонов, только спустя несколько минут после ухода адмирала.
– Sosialististen Neuvostotasavaltojen Liito voitti hyvana kakkosena tuli maalin pieni sisukas Suomi, – пробормотал он себе под нос, не отрываясь от работы. Это была знаменитая строка из романа о войне СССР против финнов. – Советский Союз победил, но маленькая мужественная Финляндия заняла почетное второе место.
Понедельник (315)
Утреннее заседание штаба адмирала Хории ошеломило бы любого иностранца. Считая себя «унитарной нацией с гомогенным типом существования», многие японцы полагали, что они обладают «предупредительным восприятием», позволяющим им безошибочно определять, что думают их соплеменники. Поэтому у них и прижился довольно странный способ достижения компромисса между двумя различными точками зрения – при помощи не столько аргументов в пользу того или иного мнения, сколько «силы личности».
Так как и адмирал Хории, и сторонники решительных мер стремились избежать открытого столкновения, сама сущность спора осталась невысказанной, а все прочее звучало предельно расплывчато.
