— Как это все, черт возьми, прикажете понимать? — Президент повысил голос и невидящими глазами посмотрел на безлюдные улицы Ричмонда из своего люкса на верхнем этаже отеля «Омни». — Через четверть часа у меня выступление в епископальной церкви Святого Джеймса перед местными тузами. Это может обернуться самоубийством. Налоговые акты, принятые за последние четыре года, им как нож в сердце. Они ненавидят социальные программы, деньги на которые я беру, как они говорят, из «их кармана». Раньше эти самые тузы мало что могли сделать, приходилось как-то приспосабливаться. Но сейчас! Вы только посмотрите. — Буфорд Уоррен ткнул пальцем в статью с последними показателями президентской гонки и швырнул пачкой газет в руководителя своего аппарата Дика Уолша, расположившегося напротив в большом удобном кресле. — Да они же меня просто на куски растерзают. Лучше уж вовсе отменить выступление. А заодно и всю кампанию.
Уолш вздохнул и пробежал глазами заголовки воскресного выпуска «Нью-Йорк таймс» и местной «Ричмонд таймс диспетч».
ПРЕЗИДЕНТ ЗАМЕШАН В СКАНДАЛЕ, РАЗГОРЕВШЕМСЯ НА УОЛЛ-СТРИТ
ФБР ГОТОВИТСЯ ОБНАРОДОВАТЬ МЕМОРАНДУМ ЛЕЙНА
— Еще неделю назад, — продолжал президент, — мы опережали Уитмена на десять пунктов. А теперь? На рынках хаос, мне приходится выслушивать идиотские обвинения, и что в результате? Мы идем плечом к плечу. И если все будет развиваться в том же духе, то уже завтра отстану от Уитмена на десять пунктов! Слушайте, Дик, в конце концов, вы шеф моего аппарата, делайте же что-нибудь! — Президент впечатал кулак в стену.
Уолш встал и знаком велел трем находившимся здесь помощникам выйти из комнаты. Те мгновенно испарились.
— А это как вам нравится? — Президент указал на еще один заголовок.
ДИРЕКТОР НЬЮ-ЙОРКСКОГО ОТДЕЛЕНИЯ ФРС СПАСАЕТ МИРОВЫЕ РЫНКИ
Текст статьи гласил:
«Уэнделл Смит и республиканцы благоухают во всей этой вонючей яме, как розы. Поговаривают, что инициатива Моргана, за которой стоят он и еще пара ублюдков — финансовых баронов, может оказаться панацеей от всех бед. И что американский народ должен быть счастлив, что у него есть такие люди, как Уэнделл и Грэнвилл Уинтроп. Что за бред! За то, что случилось с Южным Национальным, ответственность несет не кто иной, как Уэнделл Смит. А получается, что он герой. Моя, мол, хата с краю, и вообще я невинен, как агнец».
Уолш хотел напомнить президенту, что это Вашингтон, ничего не поделаешь, такие тут нравы, но промолчал. Не время сейчас заводить подобные разговоры. Уолш посмотрел на шефа. Выглядел тот неважно. Лицо осунулось. Под налитыми кровью глазами появились большие мешки. И еще президент как-то внезапно похудел.
— Да, ситуация трагическая, — отозвался Уолш.
— Разумеется, трагическая. Речь-то обо мне идет. Если бы о ком другом, то можно сказать, что это просто неприятно. Но в данном случае — да, трагедия. Так делайте же что-нибудь, Дик. Не сидите и не повторяйте: ах, как плохо, ах, как трагично. Делайте!
Уолш печально покачал головой. Он не знал, что делать.
Он пытался найти сочувственное понимание в журналистском корпусе, но люди, раньше готовые в любой момент подставить плечо президенту, напечатать нужный материал в нужный момент, все вдруг куда-то подевались. Машинист потерял управление, поезд идет сам по себе, и непонятно, как снова поставить его на рельсы до выборов. Может, Уолшу, чтобы спасти собственную политическую карьеру, спрыгнуть с поезда, пока еще есть время?
— А пресса! — продолжал президент. — Нет, вы только посмотрите на этих ублюдков. Вцепились в дело об использовании конфиденциальной информации, будто не ясно, что меня подставили. Вы-то, надеюсь, понимаете это? — Уолш неопределенно кивнул. Президент бросил на него беглый взгляд и понурился. Словно догадался, о чем тот думает. — О Господи, Дик, да неужели вы хоть на минуту способны допустить, что это правда и я действительно велел Фаринхолту или кому-нибудь из его помощников покупать эти чертовы акции, зная, как развернутся дальше дела? — Голос его дрогнул. — Неужели вы на самом деле верите в эту чушь, содержащуюся в меморандуме Лейна?
— Нет, конечно.
— Вы ведь прекрасно понимаете, что это неправда. Ну как я мог заранее знать обо всей этой афере с «Пенн-мар»?
— Не могли, — эхом откликнулся Уолш. — Не могли. — Но и сам он не мог забыть о том, что один из ближайших друзей президента — председатель правления компании «Дюпон». Уолш посмотрел в окно, поверх плеча президента. В центральной Виргинии стояло роскошное, без единого облачка на небе, летнее утро. Что ж, пора выпрыгивать из поезда, на котором едет Буфорд Уоррен. Больше в этом нет сомнений. Точный расчет времени — главное в политической игре.
— Кассандра?
— Привет, Эндрю.
— Говорить можете?
— Да.
— Еще что-нибудь откопать удалось?
— Да, кое-что. Во-первых, читали ли вы в утренних газетах, что тело Питера Лейна, вернее, то, что от него осталось, выловили в Сен-Круа?
— Да, славно полакомились акулы. Впрочем, чего-то в этом роде я ожидал.
— Да, вынуждена признать, ваши предсказания сбываются.
— И единственный, кто способен опровергнуть сведения, содержащиеся в меморандуме, это президент, а сейчас ему мало кто верит. Ладно, что еще?
— Компания, выплатившая страховку вдове Джереми Кейса, находится в Швейцарии. Угадайте, кто ею
