Поскольку одним из пострадавших от действий Малика оказался иностранец, купивший по дешевке ящик виски, управлению ФСБ удалось выторговать Керимова у органов милиции себе. Замяв дело, контрразведчики взяли у него подписку о добровольном сотрудничестве. При вербовке Керимов не сопротивлялся, а, наоборот, был даже рад неожиданно появившимся у него солидным покровителям.
– Слушай, Малик, в последнее время ничего такого у нас не происходило? – спросил Аркадий у присевшего напротив Керимова.
– Какого? – подумав несколько секунд, спросил Керимов.
– Необычного.
– Не…необычного? – осторожно переспросил старший администратор.
– Ну, да. Необычного.
– Аркадий Михайлович, вы про наркоту, что ли?… – приблизив голову к Аркадию, тихо произнес Керимов.
Подполковник неопределенно мыкнул.
– После того, как вы Чокана взяли, ничего такого не было…
– Не было? – изобразил следовательский взгляд Аркадий.
– Нет.
– А, может быть, что все-таки было?
– Да, вы про что, Аркадий Михайлович? – встревожился Малик.
Если б сам подполковник Стеклов знал, про что он спрашивает.
– Может кто-то из чужих появился? – помолчав, произнес он.
– Из чужих? – неуверенно переспросил Малик.
Аркадий что-то уловил в его голосе.
– Да. Из чужих. – нажал он.
Малик придал задумчивое выражение своим миндалевидным глазам и вздохнул.
– Ну, не то, что бы совсем чужие… Они к Шторму приехали… Из Москвы.
– Кто это?
– Ну… Деловые ребята… Из «Бакин-банка»… От самого… – Малик понизил голос. – Гоглидзе…
Аркадий насторожился. О «Бакин-банке» он слышал. И кто такой Гоглидзе знал. Гурген Тимурович был известным московским предпринимателем и криминальным авторитетом. Вернее, сначала вторым, а, затем, первым.
– А зачем они приехали?
Малик отвел глаза в сторону:
– Ну, что они мне докладывают, что ли?
– Ты ж все равно что-то слышал… – уверенно произнес подполковник.
– Толик Эдисон вроде им нужен.
– Толик Эдисон? – удивился Аркадий.
– Вроде так.
– А зачем?
– Ну, какую-то штуку он придумал… – уставил глаза в потолок Малик.
– Какую?
– Да, я точно не знаю… Вова Чумаченко говорит, вроде взрыватель какой-то…
– Взрыватель? – насторожился подполковник.
– Вроде так… Прибор такой. Небольшой. Вроде калькулятора. Что хочешь на расстоянии подорвать может, без всякой взрывчатки… Хоть машину, хоть дом…
– Как же это так, без всякой взрывчатки?
– Мужики говорят. Само взрывается… Если на приборе кнопку нажать… Да, Эдисон он такой… Напридумывает, обыкновенной головой и не поймешь!
– И были эти деловые ребята у Эдисона?
– Да вроде еще нет. С Костей Штормом пока беседы ведут… Понятное дело, Косте ж неохота, наверное, такую штуку москвичам за спасибо отдавать… Толя-то на его территории живет, не в Москве! Так что, сначала они Константину Пантелеевичу должны заплатить…
– Дела… – озадаченно произнес Аркадий. – А говоришь, ничего не знаешь!
– Да, я не говорю… Просто не понял, что вам нужно… А так, что ж, я всегда… Вы же знаете, Аркадий Михайлович! Я могу идти?
– Иди. Спасибо, Малик. – задумчиво похвалил его Стеклов. – Молодец. – не забыл он воспитательный момент. – За квартал, чувствую, будет тебе от нас премия. И считай, что я не догадался, откуда ты клюквенную настойку берешь… Старое не отпускает?
– Как откуда?… – широко раскрыл черные глаза Керимов. – Что вы такое говорите, Аркадий Михайлович… У нас серьезный поставщик… Оптовая фирма, торгует напрямую с Ишимским винзаводом. – для убедительности начал разводить руками старший администратор.
– Да, ладно тебе… А то я Папасову продукцию по вкусу отличить не могу…
– Поверьте… Заводская упаковка… Напрямую… – продолжал убеждать Малик.
– Ладно! – махнул рукой подполковник. – Не пугайся. Я Папасову продукцию выше любой заводской ставлю. Натуральный фруктовый спирт. Тройная очистка… У меня к тебе по этому поводу претензий нет… Пока нет. – профессионально добавил он.
Освобожденный Малик направился к бару.
На низенькую сцену вышел маленький оркестр. Он играл здесь столько, сколько Аркадий себя помнил. Высокий худощавый, совсем седой саксофонист Егор Кащеев, полная тетя Клава с аккордеоном и некогда первая скрипка местного театра музыкальной комедии Семен Гликман.
Музыканты провели ладонями по своим инструментам, словно оживляя их после дневной спячки, и негромко заиграли мелодии далеких пятидесятых, когда казалось, что мир вообщем по-доброму относиться к человеку, но только почему-то считает необходимым это скрывать.
Подполковник налил себе из запотевшего графинчика рюмку клюквенной настойки, созданной на базе Папасова самогона, опрокинул в рот ледяной напиток и молодецки крякнул. Резко выдохнув, он подождал, пока ледяной шарик внутри него не превратиться в небольшой пожар и положил в рот острую утиную шкурку. Неторопливо прожевал ее, и еще раз крякнул, довольный уже совершенно.
Солнце катилось к закату, и небо за рекой наливалось нежным предвечерним золотом. В приоткрытое окно потянуло прохладой, запахом воды и путешествий.
Аркадий неторопливо обследовал взором открывающийся из окна вид. Недалеко от дебаркадера на песчаном берегу он увидел стоящего с удочкой Ивана Алексеевича Кальварского. Через мгновение к нему подошел Коля Саяпин и начал что-то говорить, разводя руками. Иван Алексеевич степенно кивал головой, не сводя взгляда с поплавка. Неожиданно он дернул удилище вверх, и в лучах заходящего солнца золотой монетой удачи сверкнула маленькая рыбка.
«Лещика, наверное, вытянул…» – подумал подполковник.
Посетителей в ресторане было не много. Пару человек за столиками в зале и кучка мужчин за стойкой бара. И лишь из-за вишневой плюшевой шторы, прикрывающей вход в отдельный, как его называли, «капитанский кабинет» доносились оживленные голоса: манящий женский смех и самодовольная мужская басовитая речь. Аркадию даже показалось, что там звучал голос подвыпившего Павла Сергеевича Папаса.
Должно быть, в «капитанском кабинете» отмечали какой-то праздник. Из-за вишневой шторы вынырнула женская фигура и, не глядя по сторонам, неторопливо прошествовала к выходу.
Это была Соня Кальварская.
Светлое платье, подчеркивало все выигрышные места ее достойной фигуры. Медсестра, видимо, решила подышать свежим воздухом.
Аркадия она не заметила. Проплывая мимо бара, Соня что-то сказала находящимся там мужчинам. Через некоторое время один из них, одетый в кожаную безрукавку, тоже отправился к выходу.
Расслабленный подполковник никак не связал два этих события. А зря.
7. Стычка
Подполковник налил себе вторую рюмку клюквенной. Неторопливо, ощущая терпкий вкус, втянул
