странным.
– Я не знаю. Это было чисто рефлекторное.
– Если бы ее в больницу отвезли! Если бы ее вовремя отвезли в больницу!
– Но было уже поздно!
– Откуда вам знать? Сколько мертвых вы видели? Как вы можете быть в этом уверены?
Жюстина схватилась за кофейную чашку, но руки так дрожали, что она не смогла ее поднять.
– Могу и я... кое-что спросить? – подал голос отец Мартины. – Какой она была в этот день, какое у нее настроение было? Веселая она была или грустная?.. Не могли бы вы...
– Нам тогда было не до веселья.
– Вспомните о том, что случилось в джунглях, – сказал Ханс Нэстман. – Один из руководителей пропал, возможно, с ним произошло несчастье. Скорее всего, он погиб.
– Его так и не нашли?
– Нет. Исчезнувших в джунглях почти никогда не находят.
– Она была беспокойная душа, наша девочка. Я всегда пребывал в напряжении, когда она уезжала путешествовать. Боялся, что с ней что-нибудь случится. Раньше или позже... но ведь им не запретишь.
– Нет. Им не запретишь.
– Комиссар, а у вас есть дети?
– Да. Два сына, восемнадцати и двадцати лет.
– С мальчиками легче.
– Не скажите!
Мать Мартины поднялась, подошла к алтарю и зажгла обе свечи.
– Можете уезжать, если хотите, – хрипло сказала она. – Теперь я знаю, как выглядит та, которая жила с Мартиной в одной комнате. Больше я о ней знать не хочу. С меня хватит.
– Какая странная и неприятная женщина, – сказал Ханс Нэстман в машине по дороге назад. – С моей профессией я много странных личностей повидал. Но такую, как Марианна Андерссон...
– Горе корежит людей.
– Да ладно!
Она пристегнула ремень.
– Что она вам сделала? – спросил он.
– Ничего.
– Она вас поранила, я же видел. Укусила, ведь так?
– Нет.
– Жюстина, послушайте меня. Вам нужно сделать укол от бешенства. Человеческий укус – один из самых опасных.
– Я уже привита.
– А, понятно. Перед такими путешествиями...
– Нам массу прививок сделали. И Натану в том числе. Но от всего не привьешься.
– Умно сказано.
Он немного помолчал.
– Я видел, как она укусила вас, Жюстина.
Она вздохнула:
– Ладно, укусила.
– У меня такое чувство, будто вы позволили ей это сделать.
– Ладно, ладно. Может, я этого заслуживаю. Наверное, я должна была защитить ее дочь.
– Вы сами так считаете?
– Я не знаю. Но разобраться в этом только психиатр сможет. Пожалуйста, отвезите меня домой. Ужасный день.
Через какое-то время Ханс Нэстман снова позвонил.
– Полагаю, вы хотите знать, что происходит в Куала-Лумпур, нашли ли они Натана Гендсера. Человек, которого они арестовали, наотрез отказывается признаваться в убийстве, хотя и не отрицает, что промышляет гостиничными грабежами. А еще он утверждает, что ноги его в этой гостинице никогда не было. И ничего нельзя доказать. На ноже полно разных отпечатков, но только не его. Наверное, он был в перчатках, да... хотя в этой стране, кажется, достаточно жарко.
Она не знала, что ответить.
– Думаю, они все равно его посадят. Я хочу сказать, если у него нет полноценного алиби. Обнищавший подонок без гроша за душой.
– Я не хочу ничего об этом слышать, – ответила Жюстина. – Я хочу обо всем забыть.
Глава 2
К исходу осени ее наконец оставили в покое.
Она не то чтобы забыла. Натан по-прежнему приходил к ней. По ночам прокрадывался в ее сны, днем следовал за ее спиной, так близко, что она слышала его дыхание. А обернется – только тень мелькнет, и все.
Да, Натан приходил к ней, но все реже и реже.
А тут Ханс-Петер. В этот зимний день, когда температура поднялась выше нуля, а окна блестели от дождя, в день, когда они стали близки, она знала, что ему надо уходить, но так не хотела этого.
Он сказал, что ему пора на работу в гостиницу.
Они сидели на кухне. Он обнял ее, притянул к себе на колени.
– Как странно... Мы друг друга не знаем... и все же.
Она обхватила его руками, зарылась лицом ему в шею.
– Ну, мы теперь немного друг друга знаем, не так ли?
– Да...
– Я снова... хочу, – прошептала она.
– Только если быстро.
– Очень быстро!
Она убрала со стола, расчистила, наклонилась, задрала платье. Под платьем на ней ничего не было. Он встал за ней, руки легли на ее бедра. Она качнулась к нему, раз, другой, чтобы затвердел член, который она чувствовала сквозь ткань брюк.
В этот момент зазвонил телефон.
– Скотство! – крикнула она. – Ненавижу!
Он отстранился, снял трубку и протянул ей. Она отрицательно покачала головой, но было уже поздно.
– Алло! – напряженно сказала Жюстина.
– Алло... Я хотел бы поговорить с фру Дальвик.
– Это я.
– Меня зовут Тор Ассарсон. Я муж Берит. Вы с Берит были школьными подругами, как я понимаю?
– Да, именно так. Здравствуйте.
– Я за нее беспокоюсь. Она исчезла.
– Вот как?
– Ее нет уже почти сутки.
– Что вы говорите!
Подступила боль, ввинтилась в лоб, Жюстина повернула голову, и кожа на голове натянулась. Словно черепная коробка вдруг распухла.
– Я хочу спросить... она же к вам собиралась, так она сказала. Она вчера была у вас?
– Да, конечно. Мы весь вечер провели за разговорами.
– Когда она ушла?
– Я не знаю. Я не помню, который был час.
– Но уже вечер наступил?
