медицинских работников, не говоря уже о постояльцах, не догадывался, чем они занимаются на самом деле. Я пытался вспомнить хотя бы отдаленный пример такой конспирации, но у меня не получилось. Даже главный конспиратор всех времен и народов Ленин не сумел сохранить в тайне связь с Арманд. Принцессу Диану – и ту застукали на грешном. А Антоныч…
Мы вернулись в номер и дождались там самого великого вруна за всю историю человечества. Едва он вошел, Гриша произнес:
– «У нас в пансионате с Верочкой была традиция».
– «Да никто никого, мы просто играем», – добавляет Гера.
– Это вы о чем? – с неподдельным удивлением интересуется Антоныч. Снимая брюки и поднимая с кровати полотенце, он обводит нас взглядом.
– Какая наглость… – изумляется Гера.
– Вы что, белены объелись?
Я смотрю на Геру.
– Тебя же только что застукали! – выдыхает он.
– Застукали?.. На чем?
Антонычу нужно отдать должное. Голыми руками его не возьмешь. Его можно взять голыми ногами, но не нашими.
– Послушай… – бормочет Гера, бледнея. – Но я же своими глазами видел, как вы… Как она…
– Что? – спокойно спрашивает Антоныч.
– Может, тебе показалось? – уже неуверенно предполагает Гриша, робко глядя на Геру. – Может, ты перепутал?
Гера бледнеет так, что похож на человека, из которого высосали всю кровь.
– Я?.. Перепутал?.. – он шепчет, как змея перед броском. – Если я вижу, как девочка надувает воздушный шарик, могу я перепутать и подумать, что она вышивает крестиком?! – последние слова он произносит, сотрясая воздух в номере.
Я беру из вазы яблоко и машинально его надкусываю. В номере пахнет освежителем и полиролью. Пока нас не было, кто-то произвел идеальную генеральную уборку. Ощущению полной свежести мешает легкий запашок бензина.
– Послушай врача, – строго говорит Антоныч, адресуясь к Гере. – Все проблемы вот здесь, – он стучит указательным пальцем по голове. – Состояние получателя информации часто зависит от его психического статуса. Так постоянно мечтающий о близости с королевой рано или поздно насилует дворничиху, а лишенный секса находит удовлетворение в видениях со стороны. Сколько времени у тебя не было женщины?
В поисках поддержки Гера обводит беспомощным взглядом нас с Гришей. Я ему не помощник. Мне на самом деле хочется узнать сколько.
– При чем здесь я? – обреченно вопрошает он.
Антоныч секунду медлит и потом, качая головой, с упреком на лице уходит в душ.
– Нет, это что такое происходит? – в голосе Геры под шум воды за запертой дверью звучат оправдательные нотки. – Я своими глазами видел. Это же наглость беспардонная!
– Гер, ну, не может же Антоныч врать так безбожно? – бормочет Гриша. – В конце концов, мы тебя ни в чем не обвиняем. Просто ошибся, с кем не бывает.
– Со мной не бывает! – Гера вскакивает и отбрасывает в сторону стул. – Я трах от медосмотра еще отличаю! Старый хрыч провел всех! Но только не меня!
– Да чего ты переполошился, как голый в храме? Нам еще разборок не хватало! Пахал Антоныч Верочку, не пахал – нам какая разница? Да и хватит уже об этом. Нам пора исчезать отсюда.
– Но почему он врет? – кипел Гера.
– Может, врет, может, не врет, нам-то какая… – начал Гриша сначала, но остановился, потому что Гера, пнув стул, пнул дверь и вышел из номера.
Шум воды стих. Из душа вышел, полный сил и хорошего настроения, Антоныч.
– Гера свалил.
С лица Антоныча исчезла улыбка.
– Куда свалил? Почему свалил?
– Относительно первого предположения мне нечего сказать, настолько непонятно мне подобное намерение, – с сарказмом произнес я. – А свалил он потому, что мы поставили под вопрос его уверенность в том, что ты с Верочкой занимался любовью.
– Вы что, идиоты? Как это можно было поставить под сомнение? – Антоныч швыряет полотенце на вазу с фруктами и смотрит на нас с Гришей, как на слабоумных. – Мы с Верочкой вот уже в течение почти четырех лет, как только появляется возможность… – Он надевает брюки. – Но не реже одного раза в неделю…
– Вот же скотина… – давит из себя Гриша.
– А чего ты тогда праведника из себя строил? – возмущаюсь я. – У нас тут до драки едва не дошло!..
– Да ну? – Антоныч удивляется и начинает надевать рубашку. – Да это я так, просто проверил, работает или нет… Надеюсь, Гера не в город направился? Ковер берите.
Гриша закидывает его себе на плечо.
Торопясь, мы спускаемся вниз. Охранник посмотрел на нас взглядом утомленной коровы и продолжил жевать жвачку.
– Выходил кто пару минут назад, нет? – интересуется у него Антоныч.
– Уборщица выходила…
– Не то.
– Старшая медсестра выходила…
– Не то.
– Тогда никто не выходил, – говорит охранник, даже не догадываясь, что отпускает редкую остроту. И тут же демонстрирует редкую тупость: – А, еще мужик какой-то выходил.
– В костюме? – уточняет Гриша.
– Да.
– С меня ростом, но шире в плечах? – интересуюсь я. – Уши торчком?
– Да.
– В синей рубашке, – спрашивает Антоныч, – и щель между передними зубами?
– Я в зубы не смотрю. А рубашка, кажется, да, синяя.
Знал бы Гера, как его описывают друзья.
– А куда он пошел? – продолжает допрос Антоныч.
– Прости, я забыл дома свой хрустальный шар.
Гера растворился в Зеленограде. Потоптавшись на месте, мы решили подняться в номер и подождать. Вопрос в глазах каждого из нас один: куда мог пойти Гера? Ситуацию еще более запутанной делает Гриша.
– Если учесть твой последний упрек в его адрес, – говорит он Антонычу, – то он пошел искать женщину.
Сожрав все фрукты в вазе, выпив всю минералку из холодильника и сделав с полсотни холостых звонков на мобильник Геры, мы понимаем, что ждать его бессмысленно. За окнами сгущаются сумерки, и если бы он не нашел проблем в городе, то уже давно бы вернулся. Если, конечно, он не сел в такси и не уехал домой. Но это маловероятно. Даже в обиженном состоянии никто из нас не поступил бы таким образом. Каждый из нас знает, что его будут ждать хоть всю жизнь.
Глава 18
Сказкин
