Схватив за руки, он грубо притянул ее к себе.
– И покраска дома не сделает его пригодным для жилья!
Позже Молли гордилась, что сумела сдержаться. Она не закричала, не ударила по лицу, даже не набросилась на него со всеми теми грубыми словами, которые пришли ей на ум.
Она решительно освободилась от его объятий и тихо сказала:
– Уходи. Я думаю, сейчас тебе лучше всего уйти, Клитус.
Он нахмурился, губы искривились. Молли уже поднималась по ступенькам.
– Сейчас же, Клитус!
– Но…
Дойдя до двери, она взялась за ручку обеими руками, постояла, спокойно прислушиваясь, как он нерешительно топчется у крыльца, помедлила… Она не тронулась с места, чтобы остановить его, и Клитус зашагал по тропинке. Первый раз за год тропинка не была покрыта сорною травой, спасибо Джубелу Джаррету, вовлекшему в работу и лесорубов, и Тревиса, и малышей, и даже Линди! Но сам Джубел Джаррет однажды уйдет по этой самой тропинке, как это сделал и его брат. Уйдет по этой тропинке – из ее жизни.
Боль переполнила ее душу. Но Молли утешала мысль: она никогда бы не обрела силы и желание бороться и выиграть битву с судьбой, если бы Джубел не прибыл в Блек-Хауз.
В доме все лампы оказались погашены. Молли на ощупь пробиралась через холл. Наставление матери – никогда не ложиться спать в неприбранном доме – вспыхнуло в усталом мозгу. Но матери уже не было в Блек-Хауз, и Молли собралась отправиться спать. «Завтра рано утром все приведем в порядок, расставим мебель…» – думала она.
– Молли! – голос Джубела послышался из темноты, испугав ее.
Она остановилась на ступенях лестницы, ведущей на второй этаж. Повернув голову, Молли увидела Джубела, стоящего на пороге гостиной. Лучи лунного света проникали сквозь щели дощатой двери, слабыми полосами ложась на сосновый пол. Из гостиной позади него лунный свет лился через шторы окон, они не были задернуты до конца. Он стоял в тусклых потоках света, прислонившись к косяку двери – как и Рубел в ту ночь.
– Иди сюда, – позвал он.
Молли колебалась, стоя одной ногой на верхней ступеньке лестницы. Ее сердце стучало. Она удивилась, когда ее губы сказали:
– Ты не танцевал со мной.
– Я знаю. Иди сюда.
Она спустилась на пару ступенек, но заколебалась вновь. Он протянул руку, будто чтобы помочь ей. Молли вложила свои пальцы в его твердую и надежную ладонь. Он сжал их и тянул ее к себе, шаг за шагом, пока она не оказалась рядом.
Очень медленно, почти лениво, он оттолкнулся от стены и выпрямился в полный рост, не сводя с нее глаз.
Молли чувствовала, как участился ее пульс. Но она не могла оторвать от Джубела взгляда, даже если бы захотела. А она, конечно, не хотела. Наоборот, она хотела удержать его в своих глазах – ив своем сердце! – навечно.
Внезапно он принял танцевальную позицию, обняв ее за талию.
– Можно вас пригласить, мисс Дюрант?
Страх, смешанный с желанием, разлился по телу Молли. Она не могла танцевать сейчас! Если она станет танцевать с ним… все будет, как в ту ночь. Если она станет танцевать с ним… она потеряет голову… она не сможет отказать ему ни в чем… Он потанцует… использует для своего наслаждения ее тело… и покинет, как Рубел. Она не должна, танцевать с ним!
Но ничто уже не могло удержать Молли.
– Музыки нет, – возразила она слабо.
– Я буду напевать.
Странное предложение вызвало у нее улыбку. В приливе чувств он закружил ее по гостиной. Они стукнулись о диван, и Молли наступила ему на носок.
– Извини, – сказала она.
– Пустяки!
Напевая мелодию «Лунный свет в сосновом бору», он вальсировал с ней длинными скользящими шагами вокруг дивана, между стульями и шкафами. Ее дыхание стало стесненным и частым. Наконец, ее мысли прояснились:
– Мебель на месте!
– Тревис и Джеф помогли мне.
Она огляделась в почти полной темноте гостиной.
– Все в кроватях, – сказал он. – Укрыты одеялами. Целые и невредимые.
Он остановился всего на мгновение, но Молли умудрилась чуть не упасть ему на грудь. Рубел протанцевал, не выпуская ее из объятий, на середину комнаты, подальше от мебели. Они смотрели друг на друга и часто, тяжело дышали.
Наконец он позволил ей отстраниться, но тут же склонился к ее лицу, его губы припали к ее губам,
