отчаянно требуя отклика. После крепкого и страстного поцелуя он поднял голову:
– Черт побери, Молли, мне так хотелось танцевать с тобой сегодня! Твое платье сводило меня с ума… и твои глаза… и волосы…
Пока Рубел говорил, его руки касались ее прически, он развязал бант, вытащил шпильки, бросив их на пол… Распущенные волосы упали ему на руки. Он пробежал по ним пальцами, смял в пригоршню и уткнулся в них лицом, вдыхая чистый, сладкий запах.
– О, Молли, я хотел бы, чтоб это мгновение длилось вечно!
Она стояла, не в состоянии ответить. Ее сердце билось так быстро, что, казалось, вот-вот выскочит из груди. Рубел чувствовал и слабость, и в то же время прилив сил.
Они поцеловались снова. Он прижал ее сильнее, и она позволила, не стыдясь. Желание было столь неудержимо, что вытеснило из головы все другие мысли – даже мысли о той, другой, ночи и о том, другом, мужчине. Ее обнимал Джубел… губы касались губ… руки скользили по телу, сжимали ей груди и освобождали из заточения мечты, которым, как она думала, никогда не суждено было осуществиться. И если она может быть с ним только сегодня, только одну эту ночь, значит, она будет сегодня ночью упиваться своим счастьем. Будет!
– Ты не чувствуешь ничего подобного с Клитусом, правда? – прошептал он где-то возле ее шеи, больше оправдываясь, чем спрашивая. – Скажи, что нет, Молли, пожалуйста, скажи, что нет!
– Нет, – ответила она едва слышно.
Ее пальцы гладили его по волосам. Она уткнулась лицом ему в шею. Молли чувствовала, как ее груди наполняются предвкушением блаженства.
– Я никогда не чувствовала ничего подобного… ни с кем, – она говорила правду.
– Здорово!! Вот это да!!!
Голос Линди мгновенно прояснил их затуманившееся сознание, разделив, как нож мясника разрезает кусок мяса. Повернув головы, они увидели стройную фигурку на пороге. Линди вызывающе подбоченилась, оправив на себе ночную рубашку.
– Вы посмотрите! Только посмотрите! Как занудливо они толковали мне и Джефу об одном и том же, об одном и том же! Но ты, Молли, прокралась в темноте в гостиную на свидание к Джубелу и делаешь теперь именно то, что запрещала нам с Джефом! – Линди повернулась и побежала наверх по ступенькам.
– Линди! – Молли рванулась следом.
– Подожди, Молли! – остановил ее Рубел. – Я сам…
В мгновение ока он пересек холл, поднялся по лестнице, перепрыгнул через две ступеньки и рывком распахнул дверь в комнату Джефа, только что закрывшуюся за Линди. На лице Джефа, стоявшего у постели в нижнем белье, надо отдать ему должное, было написано смущение.
– Я не…
– Я знаю, – Рубел метнулся к кровати Джефа, стащил одеяла, простыни, добавил к ним подушку и комом бросил все Джефу в руки. – В сарай!
– Но…
– В сарай!
– Ты не смеешь! – закричала Линди.
– Смею, – он указал на дверь. – Вон, Джеф, сейчас же!
Джеф направился к двери, но Линди схватила его за руку. Выражение лица парня свидетельствовало, что он чувствует себя пойманным в капкан.
– Ты не имеешь права! – бушевала Линди.
– Может быть, и не имею, но тебе ничего не остается, как отправиться сейчас же в свою комнату, и если ты высунешь за дверь до утра свой нос, я лично подвешу Джефа за пятки и сниму с него заживо кожу у тебя на глазах.
Джеф побледнел.
– Ты поступаешь так только потому, что я застала тебя с Молли! – не унималась Линди. – Но мы только собирались заняться тем же, что и вы!
– Ничего не выйдет! Мы сдерживали наше… наше… – Рубел тяжело вздохнул, будучи не в состоянии подыскать слово, которое не оказалось бы слишком грубым для ушей Линди или же для тех чувств, что он испытывал к Молли. – Мы вели себя, как взрослые люди, и я должен сказать тебе, что для юных леди все это очень опасно. Несмотря на твои, возможно, вполне зрелые представления о страсти и морали, ты еще в начале своего жизненного пути, и я не намерен позволять тебе… – Рубел посмотрел на Джефа, покрасневшего до ушей и стоявшего с поникшей головою, – … совершить ошибку, о которой, не исключено, вы оба будете сожалеть всю оставшуюся жизнь. Теперь уходите!
Они ушли. Джеф спустился и вышел за дверь. Линди гордо прошествовала в свою комнату, громко хлопнув дверью. Рубел задумался, что же он натворил, сказав ей такие вещи. Но, черт возьми, он был взбешен до такой степени, что готов был перекинуть девчонку через свое колено, чтобы высечь!
Заметив юбки Молли, промелькнувшие и стремительно скрывшиеся за дверью ее комнаты, он еще раз убедился, что не следовало поднимать шум. Не останавливаясь и не располагая временем, чтобы принять продуманное решение, Рубел постучал в ее комнату.
Молли стояла спиной к двери, когда он подошел. Она вздрогнула от стука, зная – это он. Ее сердце бешено колотилось. Все, о чем только она могла думать, так это о том замешательстве, которое причинила ее неосмотрительность Линди. Девочка теперь не будет ее слушаться! И как она сможет что-либо объяснить ей про любовь и страсть, если на самом деле сама в них ничего не понимает?
Рубел постучал еще раз. Собрав все свои силы, Молли открыла дверь. Тяжело дыша, он стоял, опершись рукой о дверной косяк над головой, его глаза старались встретиться с ее глазами, на лице
