МУЖЧИНЫ ТОЖЕ МОГУТ ИМИТИРОВАТЬ ОРГАЗМ
Прошу обратить внимание на то,
что я ничего не пишу о своей повседневной жизни, –
а лишь о мгновениях мистического потрясенья,
которые мне довелось пережить.
Юкио МисимаВ молодости мне говорили, что я хороша,
я этому верила,
потом говорили, что я умна, –
я этому верила тоже,
теперь же мне говорят,
будто бы я святая,
но этому я не поверю уже никогда.
Святая ТерезаГосподи, всю свою жизнь
я хотел быть проституткой
или по крайней мере – быть абсолютным монархом,
вместо этого
про меня написали десяток статей (www.levin.rinet.ru):
«Очищение возвышенным криком» ,
«Буйный цветок неокрепшего неомодерна» ,
«Слово-субъект в полифоническом тексте»
и даже
«Новая искренность, новая чувственность, новое слово».
Господи, на что ж ты потратил
мою бесценную жизнь.
Дмитрий ВоденниковИ то, что о себе не знаешь,и то, что вглубь себя глядишь,и то, чем никогда не станешь, —все перепрыгнешь,все оставишь,все – победишь.Я падаю в объятья, словно плод,в котором через кожицу темнееттупая косточка —но как она поет,но как зудит она,о, как болит,болеет,теряет речь,не хочет жить, твердеети больше – никого – не узнает.О, как бы я хотел,чтоб кто-нибудьвсе это мог себе, себе присвоить —а самого меня перечеркнуть,перебелить, преодолеть,удвоить,как долг – забыть,как дом – переустроить,как шов, как жизнь, как шкаф – перевернуть...Но —личной – жаждой,собственным – покоем,одной (всего одной!) —попыткой —чьей- нибудь.ПЕРВОЕ – И ПОСЛЕДНЕЕ – СТИХОТВОРЕНИЕ С АВТОЭПИГРАФОМ, ОТ КОТОРОГО БЫ Я С УДОВОЛЬСТВИЕМ ОТКАЗАЛСЯ
(НО НЕ МОГУ)
Вот такие
пришли – продувные – дни,
вот такой – синячок – подкожный,
так что ты не стесняйся,
давай, рискни.
Это раньше со мною –
нельзя, ни-ни.
А теперь со мной – можно, можно.
Средь мародеров, трусов и стыда,среди осин, уже пропахших местью, —я буду жить (и проживу) всегда —образчиком позора и бесчестья,защитником свободы и добра.Но – в мельтешенье лиц, имен и зим,но – в сем дрожанье – из листвы и света:что 
