– Предположим, – рассудил Дима. – И что плохого? У нас всего один процент дураков – обнадеживающая статистика. Как ни старайся, удовлетворить всех невозможно. Несогласные были, есть и будут всегда. Назови белое белым – обязательно найдется умник, который скажет, что оно черное. Если таких с каждым годом меньше, то это здорово! А сама ты против проектов, о которых рассказываешь? Тебя бесит, что с тобой не считаются?
– Я? – Вика запнулась. – Нет, но…
– Тогда ясно! – Дима широко улыбнулся. – Хочешь, чтобы кто-то другой обязательно возмутился тем, что тебе самой кажется разумным и правильным?
– Здесь Дима прав, – согласился с логикой друга Стас. – Твой отдел, Вика, проверяет, не ошиблись ли в расчетах, когда окончательный результат уже известен. Где-то существует отдел, который прогнозирует реакцию на результат еще до того, как Дума приступит к работе над законопроектом… По-моему, современно и грамотно!
Вика расстроилась и закрылась. На этом разговор по сути остановился – желающих что-либо рассказать больше не было. Даже алкоголь, заказанный хозяином коттеджа в явно избыточных количествах, ныряние в подогретый бассейн на холодном осеннем воздухе и «сражение» на троих в Сети не позволили компании вновь ощутить себя единым целым.
Следующая неделя началась с подбора кадров в отдел Стаса. Сам молодой человек за время работы сошелся только с одним сослуживцем – Алексеем Павловичем, но старый программист остался холоден к предложению сменить рутину каждодневных заданий на действительно интересное дело.
– Нет, спасибо! – получив приглашение молодого руководителя, Алексей Павлович помрачнел. – В моем возрасте не гоняются за журавлями.
– Вместо абстрактных задач настоящая научная работа! – Стас попробовал объяснить суть предлагаемой программисту перемены.
– Это вам сейчас кажется, что открылась бездна возможностей, – возразил Алексей Павлович. – Вот увидите: в нашем с вами ремесле все открытия давно сделаны… Нет, Станислав Александрович. Вы стремитесь к солнцу, а я уже достаточно обжигался, чтобы снова сгорать и падать. Летите, раз вам так хочется.
В итоге, Стас не нашел никого. Сотрудников подыскал отдел кадров – десять человек за три дня. Все молодые и талантливые. Стас поговорил с каждым, каждому определил рабочее место и круг обязанностей. После этого движение вперед прекратилось.
От нового отдела ждали понятной и простой инструкции, которой мог бы воспользоваться любой рядовой сотрудник. Стас угадывал оптимальный алгоритм расчета, но теперь ему не нужно было демонстрировать чудеса производительности. Он должен был объяснить себе и другим, каким образом достигает особенных результатов. Сперва Стасу казалось, что ответ лежал на поверхности – достаточно будет поразмышлять над тем, о чем он никогда не думал. Но ни одной гениальной идеи не его не посетило. Пришлось спуститься с небес на землю: проводить многочисленные скучные опыты, экспериментировать с задачами разной сложности, отслеживать факты, влияющие на продолжительность выполнения той или иной операции… То есть, убивать время и имитировать бурную деятельность…
Стас стал частью элиты. Он обедал и вел дискуссии о жизни с начальниками. Его автомобилю отвели отдельный закрытый бокс подземного гаража, где кроссовер каждый рабочий день мыли, полировали и обследовали на предмет обнаружения неисправностей. Его зарплата возросла и замерла на отметке в сорок одну тысячу в месяц. А банк предоставил возможность взять в кредит еще полмиллиона… Но… время шло, отдел Стаса все глубже погружался в бесплодные изыскания новой методики работы, а молодой руководитель постепенно приходил к выводу, что работать простым программистом ему было и проще, и интереснее, и спокойнее…
Правда, задачи отдела и собственная домашняя разработка Стаса в чем-то пересекались – прибор, способный записывать и обрабатывать нейропрограмму человека, можно было использовать не только в «защитнике», но и как средство фиксации интуиции. Во всяком случае, Стас представил дело именно таким образом – в совсем другие сроки, нежели если бы заказывал сам, и совершенно бесплатно он получил десяток опытных образцов – браслетов со встроенными спектрометрами и малюсенькими водяными резервуарами. Руководство отнеслось к новому украшению на руках сотрудников отдела Стаса скорее с интересом, чем с подозрительностью – отдел работал, исследования проводились, ребята искали новые пути решения, изобретали новые измерительные приборы – именно это, собственно, от них и требовалось…
Еще один месяц пролетел, как один день. Стас вставал утром, садился в машину, приезжал в институт, убивал время до обеда, обедал, в нетерпении ждал окончания рабочего дня, возвращался домой, ужинал и спешил за свой персональный вычислительный комплекс, чтобы продолжить написание программы, которая была его настоящим детищем, и могла стать его словом в технологии будущего. При этом и дома и на работе молодой человек пользовался оторванными от Сети устройствами – не следил за новостями, не смотрел фильмов, не слушал музыку и ограничивался одной двумя строчками в переписке с друзьями и родителями…
Он жил мечтами. Мечтой произвести на свет нечто неординарное, и мечтой завоевать сердце Юлии. Вестей от блондинки не поступало, но Стас не терял надежды, еще и еще раз прокручивая, как прошла их первая, роковая встреча. Он грезил Юлией наяву, видел ее во сне, вспоминал о ней, натыкаясь на улице или в институте на похожих, на первый взгляд, женщин… Он находил тысячи причин, по которым замужняя красавица не могла подгадать момент для обещанной ему встречи. И наотрез отказывался верить навязчиво преследовавшей логике: о нем просто забыли, считая их двустороннюю сделку закрытой, а взаимные обещания – выполненными…
Первый шанс пересечься с Юлией появился у Стаса только в начале октября – шестого числа в НИИ проводился очередной плановый совет акционеров, в котором Юлия Сергеевна, как обладатель второго по величине пакета акций, должна была принять участие. Все, что требовалось от Стаса: узнать маршрут прибывающих гостей, подкараулить Юлию где-нибудь на пути ее следования от машины до зала заседаний и возникнуть перед носом красавицы, притворяясь, словно никак не ожидал увидеть ее в это время и в этом месте.
Но на практике все оказалось намного сложнее. Совладельцы приезжали в тяжелых бронированных машинах без стекол, оставляли транспорт в закрытых секциях подземной парковки, садились в служебные лифты, о существовании которых знали только директора и охрана, и выходили из кабин лифтов прямо в зал заседаний, куда даже начальникам отделов путь был заказан. Встретить машину Юлии у въезда в подземный паркинг тоже не получилось – помешала охрана. В этот день и без того строгие меры безопасности превратились в казарменные, а сотрудников отдела охраны, казалось, расставили на каждом повороте коридора, на каждом углу и за каждым деревом.
Самому Стасу, как и другим начальникам отделов, предписали явиться в специально отведенное помещение на административном этаже главного здания, расположенное где-то в непосредственной близости от закрытого и тщательно охраняемого службой безопасности института и личными телохранителями акционеров зала заседаний. Если бы у обладателей акций возникли вопросы, требующие немедленных разъяснений от кого-либо из руководящего состава института, руководитель предстал бы на глаза совладельцев не в виде картинки или голограммы, а, что называется, лично – «живьем». Более того – не заставляя себя долго дожидаться.
Можно было подумать, что Стасу везет – когда началось заседание совета акционеров, он оказался так близко к своей мечте, что, казалось, мог почувствовать излучаемое Юлией тепло, беспрепятственно проникающее сквозь толстые бетонные стены. Но, к сожалению, больше ничего через стены не проникало. Стасу оставалось лишь терпеливо и пассивно ждать, молясь, чтобы акционеры нашли причину вызвать на суд самого молодого из начальников отделов – все же во всем НИИ не было еще одного подразделения, которое бы бессмысленно расходовало выделенные ему средства… Однако он ждал напрасно – минута за минутой истекли четыре часа, а ничто так и не нарушило гробовой тишины кабинета, заполненного боящимися даже чихнуть начальниками.
– Господа, спасибо за проявленное терпение! Вашего участия не потребуется! – наконец сообщил, появившийся в закрытых до этого момента дверях, Вениамин Павлович. – Можете вернуться к своим
