Это заставило ее замолчать.
— Но я даже не знаю, как это.
— Большинство тальянов тоже, — он хмурился, как будто был раздраженно потребностью пояснять ей. — Это бы находилось в наших отчетах лиги, и мы узнали бы при чтении. Камень — плавиковый шпат, весьма распространен в старых гидротермальных жерлах. В этом образце много окклюзии, больше похожем на материал, используемый в потоках, чем для украшений.
— Демоны носят украшения, сделанные из древних вулканических пород. Это объясняет, почему люди думают, что ад находиться под землей.
Он одобрительно кивнул
— Поземка ближайший источник, через который наши предки могли проникнуть в tenebraeternum, вечная тень, демон-сфера.
Она вспомнила то, что говорил ей Арчер.
— Это уродливо, да, но это не делает его злым. Когда происходит демоническое испускание, следует эфирная мутация. Это становится desolator numinis, разрушителем души, метафизическим растворителем, он разрушает связь между телом и душой.
Хорошо, это и вправду зло. Она бы сдернула кулон со своей шеи, но не хотела до него дотрагиваться.
— Я должна рассказать…? — Кому? Арчер уже оттолкнул ее от себя, насколько мог.
— Что? Скажите им читать архивы за последние две тысячи лет? — Букмекер издал страдающий вздох. — Позвольте мне сначала выяснить, что это значит — Он колебался. — Вы хотите, что бы я рассказал об этом?
Она схватила камень, холодную и масленую поверхность. В свои годы, она много чего повидала больных алкоголем, смерть людей. Но убивать душу живого человека… Она сглотнула вспышку ужасной боли.
— Нет. Я понимаю, что вы должны все рассказать лиге, но, пожалуйста, поговорите сначала со мной?
Он кивнул.
— Давайте все-таки сделаем биопсию.
Его прикосновение было чисто профессиональными, она ощущала такие же в течение ее операций, но ощущала, как он смотрит на ее камень.
— По поводу старых историй, — сказала она. — Арчер упоминал, что-то про тальян обязательство.
Он гладко извлек иглу из нее.
— Обязательство? Хмм, да, что-то такое есть. Историк архивирует, по-моему, есть в старых источниках.
Она пробовала подавить приступ боли, что Букмекер не думал, что это важно. Почему она искала еще одно доказательство, что ее жизнь больше не ее? Арчер сказал, что демон поселился в пустоте ее души. Очевидно, что теперь там нет места для чего-то еще.
Букмекер добавил биопсию к стойке его образцов.
— Я взял пока достаточно. Я вернусь позже, и мы продолжим.
Немного утомленная она ехала на лифте опять вверх. По крайней мере, Букмекер не думает, что она представляет угрозу, иначе он бы позвал подмогу. Если, конечно, сейчас не вызывает команду. Она терла руки от холода, который она не замечала прежде, вздрагивая, когда руки проходили по месту прокола.
Он даже не предложил ей бандаж. Глупая жалоба, ее рана зажила быстрее, чем она второй раз на нее посмотрела. Она закрыла глаза пытаясь вспомнить материнский поцелуй и старые времена.
Тем не менее, сразу перед глазами встала картинка, последнего видения матери и темная вода. Душа ее матери ушла в самый последний момент? И где она сейчас? Она знала, что отец ее осудит. Она вздохнула и открыла глаза в тот момент, когда открылись двери лифта.
Без больших мужчин, комната выглядела пустой. Она вышла на балкон. Ветер оказался более холодным, ночь, более черной, ее дух намного ниже, что могло оправдать отсутствие у нее нескольких кубиков крови.
Она наклонилась на ограждение балкона, помня сон о полете. Если бы она слетела с балкона, то не стала бы делать ангелов из снега; был бы беспорядок, много беспорядка, она сомневалась, что даже демон сможет его уладить.
Могло ли владение спасти ее мать? Конечно демон депрессии, который привел ее к фатальному концу, предлагал ей альтернативу тшувы, так же как и Арчер.
Сера схватилась за ограждение. Она желала бы такую же судьбу для себя? В ярости и замешательстве после смерти матери она подошла к отцу и заявила, что больше не пойдет в церковь, так как она больше не верит. Он принял ее решение, так как знал, что через время она смягчиться.
Смягчится. Раскаится. Она верила в проповеди ее отца, так же как и верила в то, что ее мама любила ее. Как только вопросы начинали появляться, то уже не останавливались.
Теперь она получит хоть некоторые ответы на действительно важные вопросы о смерти, спасении, судьбе невинных. Она коснулась кулона. Возможно даже зная правду, она сможет все это вынести.
Она закатала рукав свитера. Крошечные порывы ветра кололи ее кожу, но отверстия не было, осталась только боль.
Она надеялась, что ответы не будут эфемерными.
Он двигался посреди ночи, успокаивая себя психическими криками высушенных преступных намерений, подавляя свой собственный. Запах эфира вился за ним подобно запаху страха.
Даже люди, считающие себя опасными, при виде его пытались отойти подальше. Только фералисы охотились на него, и охотились из-за мести, это было видно по их ржавым глазам.
Где-нибудь далеко от бесконечных волн зла, он ощущал присутствие, чего-то, что он не мог достигнуть. Он переступал, через свое собственное сознание понимал, что весь топор в затвердевшем ихоре.
Он темнота, ускользающая от него, бросая, самые глубокие тени и издавая насмешливый смех, который даже вой фералиса не мог маскировать.
Рассвет. Солнце было похоже на глаз преступного намерения, затем мгновенно вспыхнуло, и поднялось выше горизонта озера. Тогда серые облака потеряли свою мрачность.
Этот мгновенный свет отклонил его гнев. Он вышел на пирс и стал снимать забрызганную кровью одежду.
Он спокойно смотрел на ихор, высохший на складках его рук. Тогда он прыгнул, позволяя его демону выйти наружу, толкающего его на валуны в основе пирса.
Он летел.
Падение. Ледяная вода отрезвила его, и сердце забилось, как будто, оно не билось прежде. Он плыл против волн обратно к берегу.
Свободный от зловония демонов, пены и тины, Арчер поднялся на камни. Он мгновение топтался возле своей грязной одежды, содрогаясь от дрожи.
Бегун с собакой прошли дальше от него. Собака поймала его аромат, завизжала, и убежала вперед, забывая бегуна.
Он старался дышать ровно, пока одевался. Оплачивать услуги по стирке придется теперь вдвойне. Или, возможно, теперь они просто даже двери ему не откроют. Он бы не обвинил их за это.
Он оттянул свое желание пойти в гостиницу. Но он уже искал и видел золотой маяк ее волос. Его сердце остановилось, когда он увидел в каком опасном положении она стоит. Он поймал бы ее, именно поэтому он пришел сюда, именно для этого он появился на свет, просто очень долго ждал пока она появиться…. Тогда она стала смотреть, вниз наблюдая за прохожими.
Он создан уничтожать.
Это он напомнил себе, зачем он здесь.
Он отошел назад к тротуару. Он не хотел ловить такси, но и просить Зейна, что бы тот отвез его, тоже не хотелось. Гостиница была ближе, чем его чердак и поэтому у него была там запасная одежда.
Так, несмотря на его лучшие намерения, он утомленными шагами, зашагал к единственному месту,
