– Ничего. – Она коротко глянула на меня и снова отвела взгляд. – Я искала что-то вроде вас.
– Что-то? – озадаченно повторил я.
– М-м. – Она стряхнула пепел. – Мама говорила вам, что я хотела стать издателем, правда?
– Да.
– Многие мои друзья не верят в успех, потому что я еще молода. Но я работаю в издательстве уже пять лет… и я знаю, что делаю.
– Не сомневаюсь.
– Да нет. Мне нужно… я хочу… мне нужно выпустить книгу, которая сделала бы мне репутацию в издательском мире. Мне нужно, чтобы меня знали как человека, который сделал такую-то и такую-то книгу. Очень успешную книгу. Тогда все мое будущее как издателя будет гарантировано. Понимаете?
– Да.
– Я уже год или два ищу такую книгу. Ищу и разочаровываюсь, поскольку я хочу чего-то необычного. И теперь, – она глубоко вздохнула, – теперь я это нашла.
– Но, – озадаченно сказал я, – Ламборн – это же не ново, и к тому же я думал, что это книга вашего босса…
– Да не это, балда вы этакая! – сказала она. – Вот это. – Она положила руку на папку «Жизнь жокея». – Вот эти снимки. Им не нужен текст. Они сами рассказывают. – Она достала сигарету. – Если их расположить в нужном порядке… как жизнь… как автобиографию. Социальный комментарий, взгляд в глубь человеческой души… ну, как действует вся эта индустрия… это будет эффектный переход от цветочков и рыбок.
– Книг с фотографиями цветов было продано около двух миллионов экземпляров, не так ли?
– Вы что, не верите мне? – запальчиво спросила она. – Вы просто не видите… – Она осеклась и нахмурилась. – Вы раньше не публиковали ни одной из этих фотографий, да? В газетах, журналах, где- нибудь еще?
Я покачал головой:
– Нигде. Никогда и не пытался.
– Удивительный вы человек. У вас такой талант, а вы зарываете его в землю!
– Но ведь все снимают…
– Конечно. Но никто не делает большой серии фотографий, иллюстрирующих целую жизнь. – Она стряхнула пепел. – Они тут все, да? Тяжелый труд, самоотверженность, плохая погода, повседневная рутина, триумф, страдания… Я только раз посмотрела на эти фотографии, причем без всякого порядка, и уже поняла, что такое ваша жизнь. Нутром поняла. Потому что вы так все это засняли. Я увидела вашу жизнь изнутри. Я вижу то, что вы видите. Я вижу восторг в глазах этих владельцев лошадей. Я вижу их типажи. Вижу, чем вы обязаны конюхам. Вижу волнение тренеров. И это везде. Я вижу смех и стоицизм жокеев. Я понимаю, что вы чувствуете. Я вижу, что вы понимаете людей. Я вижу людей так, как никогда не видела прежде, потому что так увидели вы.
– Я и не знал, – медленно произнес я, – что эти снимки так все раскрывают.
– Посмотрите на этот, последний, – сказала она, вынимая его. – Вот этот человек в спецодежде, который снимает сапог с этого юноши со сломанным плечом. Тут и слов не надо, чтобы понять, что он делает это осторожно, как может, чтобы не причинить боли. Это видно в каждой черточке лица, в каждой линии тела. – Она положила снимок в папку и серьезно сказала: – Потребуется немного времени, чтобы расположить все так, как я хочу. Вы гарантируете мне, что не пойдете прямо сейчас и не продадите эти снимки кому-нибудь еще?
– Конечно, – сказал я.
– И не говорите ничего о них моему боссу, когда он вернется. Я хочу, чтобы это было в моей книге, а не в его.
Я слегка улыбнулся.
– Хорошо.
– Может, у вас и нет амбиций, – сказал она, – но у меня есть.
– Да.
– И мои амбиции ничем не повредят вам, – сказала она. – Если книга станет бестселлером… а она им будет… то вы получите авторский гонорар. – Она замолчала. – Как бы то ни было, вы сможете получить аванс: как только подпишете контракт.
– Контракт?
– Конечно же, контракт, – сказала она. – И пожалуйста, сохраните эти снимки, ладно? Я скоро сама за ними приду.
Она сунула папку мне в руки, и я отнес ее в картотеку, так что когда ее энергичный молодой босс вернулся, он увидел только снимки Ламборна. Без особого энтузиазма он сказал, что они вполне подойдут, и скоро они с Клэр принесут их назад.
Когда они уехали, я подумал, что уверенность Клэр по поводу книги скоро улетучится. Она скоро вспомнит, что большинство из тех, кого она знала, презирают лошадников. Она поймет, что книга фотографий, сделанных жокеем о собственной его жизни, будет иметь очень ограниченный спрос, и с сожалением или очень коротко напишет, что, в конце концов…
Я пожал плечами. Когда придет письмо, так все и будет.
Глава 11
Я поехал в Суиндон, чтобы забрать пленки, которые оставил на обработку по пути в Уинкантон
