– На солнечном свету вы потеряете последние следы красителя секунд за тридцать. При обычном комнатном освещении… минут пять-десять.
– Она в светонепроницаемом конверте.
– Тогда вам повезло.
– А листы бумаги… они кажутся белыми с обеих сторон.
– То же самое, – сказал он, – они подвергались воздействию света. Там может быть рисунок, а может, и нет.
– А как мне получить пары аммиака, чтобы это выяснить?
– Да просто, – сказал он, словно это все должны знать. – Налейте немного аммиака в кастрюльку да подогрейте. Держите бумагу над кастрюлей, но не давайте намокать. Только пропарьте.
– Не хотите ли, – осторожно сказал я, – выпить шампанского на обед?
Я вернулся в дом Саманты часов в шесть с дешевой кастрюлькой, двумя бутылками «Аякса», замороженной верхней челюстью и размятыми мускулами, переживающими после массажа некое возрождение. Я чувствовал себя смертельно усталым, что не было хорошим знаком для того, что предстояло мне утром, поскольку, как проинформировал меня по телефону Гарольд, два стиплера ждут меня в Сандауне.
Саманта ушла. Клэр, сидя на кухне за столом, по которому была разбросана ее работа, окинула меня быстрым оценивающим взглядом и предложила мне бренди.
– На полке, там, где соль, мука и приправы. Мне тоже налей, ладно?
Я немного посидел с ней за столом, потягивая эту мерзкую неразбавленную жидкость и чувствуя, как мне становится лучше. Темная головка Клэр склонилась над книгой, с которой она работала, свободная рука то и дело тянулась к стакану. Она была вся погружена в свою работу.
– Не хочешь пожить у меня? – спросил я.
Она, слегка нахмурившись, подняла рассеянный вопросительный взгляд.
– Ты хочешь сказать…
– Да, – ответил я. – Хочешь пожить у меня?
Она наконец-то оторвалась от работы.
– Это риторический вопрос или приглашение? – сказала она со смехом в глазах.
– Приглашение.
– Я не смогу жить в Ламборне, – сказала она. – Слишком далеко от работы. Ведь ты не можешь жить здесь… так далеко от лошадей?
– Где-нибудь посередине.
Она изумленно посмотрела на меня.
– Ты серьезно?
– Да.
– Но мы… – Она осеклась, оставив вопрос незаконченным.
– Не занимались любовью…
– Ну…
– В общем, – сказал я, – что ты думаешь?
Она тянула время, попивая маленькими глоточками бренди из своего стакана. Я ждал – чуть ли не сто лет.
– Я думаю, – сказала она наконец, – почему бы и не попробовать.
Я улыбнулся, чрезвычайно довольный.
– Не строй такой самоуверенной морды, – сказала она, – и пей свое бренди, пока я не закончу с книгой.
Она снова склонилась над книгой, однако в работе далеко не продвинулась.
– Это плохо, – сказала она. – Как я буду теперь работать? Давай-ка поужинаем.
Она сто лет готовила замороженное рыбное филе, поскольку я обнимал ее за талию и терся подбородком о ее волосы. И когда мы ели, я не чувствовал вкуса еды. У меня было на душе невероятно легко. Ведь я не был уверен, что она скажет «да», и еще меньше ожидал от нее такой невероятной жажды приключений. И забота о ком-то уже казалась не тягостью, а привилегией.
«Здорово, – рассеянно думал я, – как же все это здорово! Неужели лорд Уайт чувствовал то же самое к Дане ден Релган?»
– Когда вернется Саманта? – спросил я.
Клэр покачала головой.
– Слишком скоро.
– Поедешь со мной завтра? – спросил я. – На скачки… а затем где-нибудь побудем вместе…
– Да.
