– Дерись! – прощелкал дронон.
– Как хочешь. – Галлен прыгнул, притворяясь, что хочет ударить. Дронон взмахнул руками, но Галлен отскочил назад. Ксим реагировал медленно, очень медленно.
Боевые руки снова взлетели вверх. Они тряслись. Задыхающийся Галлен отступил.
Ксим постоял еще миг на задних ногах, покачивая руками в воздухе, потом устал и опустился вниз. Жидкость текла из его черепа все обильнее, и Галлен знал, что его враг умирает.
Дрононы вокруг гудели, и транслятор перевел Галлену:
– Убей его! Прикончи его!
– Мерзавцы вы этакие, – крикнул им Галлен и направился к Золотой Королеве. Из-под ног ее во все стороны прыснули белые королевские личинки.
Королева скрестила руки в знак сдачи и склонилась головой к земле. Позади Галлен услышал грохот и оглянулся. Ксим повалился на траву.
Галлен приблизился к просящей о пощаде королеве.
– По правилам поединка ты можешь, не убивая меня, нанести мне увечье, – сказала она. – Если ты согласишься на это, я не стану тебе противиться.
Галлен остановился перед ней, и она подняла голову, чтобы на него посмотреть.
– Почему я должен тебя щадить? – спросил он. – Чтобы ты продолжала плодить дрононов? Чтобы твои дети бросили мне вызов?
– Я уже произвела на свет многих лордов-хранителей, – прощелкала она. – Мои дети до тебя доберутся. От своей судьбы ты не уйдешь.
Галлен, глядя на нее отсутствующим взглядом, сорвал манту Семарриты с ее головы.
Кулак Галлена ударил королеву в лицо.
Должно быть, запястья у Галлена были покрепче, чем у Вериасса – вместо того, чтобы оставить в панцире вмятину, он проломил королеве голову.
Дрононы сдвинули боевые руки с криком:
– Слава Золотой Королеве! Слава Повелителям Роя!
Галлен поднял руки, требуя тишины, и оглядел толпу. Все затихли.
– Скажи им, Мэгги. Ты теперь Золотая Королева.
Мэгги сверкнула глазами и крикнула:
– А ну-ка, убирайтесь из наших миров!
Галлен отвернулся от кровавой арены, вытер пот со лба тыльной стороной левой руки. Позади скрипели и шуршали панцири дрононов, покидающих купол.
Мэгги присела над Ориком. Тяжело раненный медведь часто дышал. Кровь промочила его мех от паха до подбородка. Но манта шепнула Мэгги, что нанодоки из ее котомки еще могут спасти Орика; Мэгги впихнула пилюли медведю в глотку и стала ждать.
Эверинн тоже лежала в луже крови, но нанодоки уже работали в ней, заживляя раны и унимая кровотечение. Больше Мэгги ничем ей помочь не могла.
Галлен бросил манту Семарриты к ногам Мэгги, сел и погладил морду Орика. Мэгги подобрала манту. Вокруг стоял шорох разлетающихся дрононов, и скоро Мэгги с Галленом остались одни на траве. Солнце закатывалось за горизонт, и тени становились длиннее. Отсюда не было видно блестящей, как жидкое стекло, поверхности омниразума – виднелись только соседние купола. Звезды вверху сияли так ярко, как еще не доводилось видеть Мэгги.
Галлен достал из котомки Вериасса воду и напоил сначала Эверинн, потом Орика. Потом перевязал себе ногу, а Мэгги вправила ему плечо. Он сидел, держа Мэгги за руку, и никто из них не произнес ни слова, лишь однажды Галлен воскликнул:
– Посмотри-ка!
И Мэгги успела увидеть в небе след метеора. Потом от планеты потянулся длинный караван дрононских кораблей.
Прошел час, а Эверинн и Орик все еще дышали. Нанодоки заживили их раны, и манта шепнула Мэгги, что это добрый знак. Оба, вероятно, будут жить.
Мэгги, долго сидевшая тихо, начала плакать. Галлен, обнимая ее, сказал:
– Ну и устал же я. Как ты думаешь, здесь холодно по ночам? Может, укрыть их одеялами или развести костер?
– Смеешься ты, что ли, Галлен? Здесь ведь должны быть обогреватели. Уверена, что холодно не будет.
– Какие еще обогреватели?
Мэгги шлепнула его, думая, что он шутит, – но, посмотрев ему в глаза, усомнилась в этом. Неужели он, так много узнавший за последнюю неделю, ничего не слышал об устройстве отопления?
Галлен засмеялся, видя ее смущение.
– Ну так как – наденешь ты эту манту или нет?
– Не знаю, тут стоит подумать. Никто ведь не заставляет меня ее надевать. По правде говоря, мне больше нравится учиться медленно. Вот я надену ее – и узнаю все разом, но мне кажется, это то же самое,
