– Не волнуйся. Я могу ее оставить. Я еще не все тебе рассказал. Ну да ладно, лучше скажи, кто тогда играл на внутреннем поле.
– Фудзимото, Ёсида, Миякэ. На второй базе, кажется, Хонъясики. Мне нравился питчер Той.
– Да… – Асаи смотрел куда-то вдаль. – А я болел за «Гигантов».[57] Я был еще мальчишкой, когда в команду пришел Нагасима. Кроме него на внутреннем поле играли Така, Хироока и Дои. А ты сам бейсболом не занимался?
– В средней школе. А в старшей ходил в изокружок.
Асаи заржал:
– Ну и смена интересов.
– У меня не было способностей к бейсболу. Поэтому я с ним и распрощался.
– Но к боксу у тебя способности были.
Я посмотрел на него. О том, что я занимался боксом, не было написано ни в одной из газет. Я читал все утренние выпуски. И тут наконец я вспомнил:
– Тебе рассказали парни из Эгути, да?
Он опять грустно улыбнулся:
– Парни твоих способностей оценить не могут. Я прочитал в газетах имя Тосихико Кикути. И лицо на фотографии мне знакомо. Когда ты побеждал в четырех раундах, я вообще-то занимался тем же самым. В старшей школе и в институте. В любительской лиге. Но я выступал в другом весе – «пера». Тогда-то я и узнал, что в легком появился крутой новичок, и пошел посмотреть. Я видел два твоих последних боя. У тебя на самом деле был талант. Боковое зрение и развитая рефлекторная система. Поэтому ты и оставался практически неуязвимым. Но еще лучше – скорость и сила удара. Если бы ты продолжал, то непременно стал бы новым королем бокса. Да и чемпионом мира, наверное.
Я взял стакан с водой. Алкашу не нужна запивка, я смотрел, как колышется лед в стакане. Он сверкал, отражая свет. Боковое зрение. Развитая рефлекторная система. Сила удара. Сейчас все эти слова для меня что прошлогодний снег. Я рассеянно поднял голову.
– А сообщения в новостях о том, что юный чемпион имеет отношение к взрыву автомобиля, ты видел?
– Видел. Я был удивлен. До сих пор помню, как прочитал в газете. И о том, что ты участвовал в студенческом движении, я тоже не знал.
– А ты чего достиг в боксе?
– В старших классах дошел до финала всеяпонских школьных соревнований. Но в институте бросил на полпути. Где-то через полгода после твоего последнего боя.
– Тоже смена интересов? Почему бросил?
– Мне поставили диагноз – отслоение сетчатки. После боя, в котором я победил. Знаешь, Нобукити в легчайшем весе? Очень хорошо представляю, что он чувствовал. До того диагноза я готовился в Мюнхен, в олимпийскую сборную.
Я посмотрел на него. Абсолютно бесстрастное выражение лица. Будто хочет сказать: «Что поделаешь, такова жизнь».
– А сейчас у тебя все в порядке? С глазами.
– Прекрасно. Операцию сделали успешно. На самом деле ничего страшного и не было. Неизвестно, конечно, что бы случилось, если бы я не оставил спорт.
Мы стали молча пить виски.
– Кстати, – сказал Асаи, – о Кувано, о котором писали газеты. Я его тоже видел.
Я удивленно посмотрел на него.
Асаи покачал головой:
– Не сейчас. Во время твоего поединка. Он сидел рядом со мной и вопил истошным голосом: «Убей его!» Безумное зрелище. Я потому и запомнил.
– Безумное?
– Он с виду был таким спокойным парнем. Но со звуком гонга его будто подменили. Мне показалось, что он не болеет за тебя, а хочет увидеть смертельный бой, не важно, кто победит. Словно жаждал крови.
– Это не про него.
Асаи пожал плечами:
– Да? Раз ты так считаешь, то, наверное, так оно и есть. Он ведь был твоим другом, да? Не обижайся.
– Ладно.
– Он погиб во время взрыва, да? Вроде бы обнаружили по отпечаткам пальцев.
– Да, погиб.
– Знаешь, что я думаю…
– Что?
– Ты, наверное, и это хочешь узнать. Причину его смерти.
– Можно тебя предупредить?
Асаи усмехнулся и сказал:
– Валяй.
– Люди не любят тех, кто читает их мысли.
На этот раз он захохотал во весь голос. Даже стали видны морщинки в уголках глаз.
– Вообще-то говоря, мне тоже нужно тебя предупредить кое о чем важном. То, что ты скрываешься под фамилией «Симамура», больше не тайна. Перед тем как поговорить с тобой по телефону сегодня утром, я отправил Мотидзуки к тебе в бар. Не волнуйся, копы ему на хвост не сели, он в этих делах хорошо сечет. Просто проехался на такси туда-обратно по улице Ясукуни. Туда на одном такси, обратно – на другом. Вернулся уже после твоего звонка. Так вот о чем я хотел тебя предупредить. Вокруг бара – толпы сыскарей. По крайней мере, из того, что он заметил: одна машина плюс четыре-пять человек, которые прохаживаются со «Спортивной газетой» в руках. Ты, похоже, стал звездой.
– Не могу сказать, что совсем этого не предполагал, – ответил я. – Но теперь, когда я в этом убедился, меня беспокоит один вопрос.
– Какой?
– Не слишком ли рано полиция сделала официальное заявление? С точки зрения обычной логики, если бы они знали, где я нахожусь, и хотели меня поймать, то предпочли бы молчать. Ждали бы себе, когда я преспокойненько вернусь в бар. Объявить мое настоящее имя в СМИ – то же самое, что сказать мне: «Беги!» Лишь поняв, что я сбежал, можно переходить к открытому расследованию.
– Меня это тоже удивляет, – спокойно сказал Асаи. – Возможен лишь один вариант. Копы убеждены, что в бар ты больше не вернешься. А топчутся там на всякий пожарный. Кому известно, что ты закрыл бар?
– Тебе и Мотидзуки. Если ты никому об этом не говорил. – Я решил не распространяться о Токо.
– Я никому не говорил. Ты что, подозреваешь меня или Мотидзуки в связях с копами?
– Тебя я не подозреваю. Если бы подозревал, то не сидел бы здесь с тобой и виски не распивал.
– Но Мотидзуки – нормальный парень. Ему можно доверять. Он служил в Силах самообороны, мы были знакомы еще до того, как я ушел в самостоятельное плавание. Давно знаем друг друга. Но с копами у него связей нет. Да и вряд ли он сболтнул кому-то лишнее. В любом случае спрошу у него.
– Ты сказал, что его ни разу не забирали.
– Ни разу. У меня до сих пор остался канал в отделе по борьбе с бандитизмом. Так что все под контролем… Но возможен и такой вариант. Кто-то из СМИ выведал. И пришлось официально объявить. Копы не любят, когда кто-то выделяется. Или еще одна версия. Может, они решили сделать независимое объявление, учитывая важность фактов. По крайней мере, им пришлось сразу объявить о Кувано. Признать задержку в опознании погибшего для них совершенно невозможно. Особенно если тот проходил как подозреваемый по другому делу, не важно, закрыли его или нет. В таком случае и о тебе нельзя было не объявить. СМИ непременно раскопали бы информацию о взрыве автомобиля. А ты имел к нему отношение. Четвертая власть в наше время обладает большой силой.
– На мой взгляд, вполне правдоподобно. Понятное дело, парни из полиции предполагают, что у тебя возникнут сомнения. Если кто-то из твоего окружения и связан с копами, вряд ли он тебе
