стан, а тонкий расчет, свидания всегда деловые, и кажется, так и должно быть… Но стоит дирижеру взмахнуть своей палочкой, и вдруг – фраки и смокинги, ковровая дорожка, вальс и полонез, вечерние платья… Как будто нет в этом мире выпусков новостей с бесконечными терактами и авариями, цунами и хрониками уголовных происшествий – неважно все, за что нельзя поднять бокал шампанского, и каждая женщина – королева, а каждый мужчина – в первую очередь партнер по танцу и только потом, после танца… А, впрочем, неважно, что потом…
Наташа зашла в ванную, зажгла аромалампу, капнула туда пару капель масла корицы, сняла свою прозрачную маечку, кружевные шортики и опустилась в ванну. Горничная на подносе принесла стакан свежевыжатого сока. После ванны Наташа закуталась в махровый халат и уже в спальне втерла в свою бархатистую кожу легкий увлажняющий крем, который придавал ей мерцающий блеск, и отправилась в примерочную.
Какое платье сделает ее особенно неотразимой? Она примеряла то одно, то другое и никак не могла остановиться на каком-то одном. И теперь стояла, расстроенная, в кружевном белье и чулках. Розовое платье из шифона с белыми кружевными воротничками от Laundry было, несомненно, ей к лицу, но она надевала его в позапрошлом году. Темно-синее с большим накрахмаленным воротником от Valentino выгодно оттеняло ее ослепительную кожу, но его надевать не хотелось. Сиреневое в полосочку с бантом на спине от Dolce amp; Gabbana выглядело недурно, но и оно не подошло.
И вдруг Наташа остановилась на атласном изумрудно-зеленом от Escada – оно было отделано кружевами, а спину украшал огромный вырез… Она надела его, стоя перед зеркалом, изогнулась в талии, чтобы увидеть себя сбоку, и не нашла в своей фигуре ни малейшего изъяна. Платье село великолепно, оно подчеркивало все достоинства ее обладательницы и очень гармонировало с ее смуглой кожей и зелеными глазами. Ее глаза – настоящий подарок природы – горели от нетерпения и желания танцевать, но почему-то этот сияющий взгляд время от времени становился очень грустным…
Наташа попросила горничную достать туфли и бриллиантовый браслет и серьги. Когда сомнения Наташи по поводу ее нарядов развеялись, в дверь позвонил Макс, личный визажист. Еще полтора часа, и она была прекрасна как никогда!
Осталось самое главное – доставить себя на бал, не повредив прическу, макияж и безукоризненные складки платья до первого шага по ковровой дорожке.
С этой задачей справится водитель и удобный салон, в котором можно не бояться за наряд. Беспокоило другое. На ковровой дорожке не принято быть одной. Но все кавалеры остались в Лондоне. Володе она звонить не рискнула. Что-то подсказывало ей, что смокинг и бабочка в его милицейском гардеробе отсутствуют.
Если бы не обстоятельства, она, как это бывало не раз, прикатила бы сегодня в «карете»-лимузине Хомутовых. Наталья даже зажмурила глаза, представив эту картинку. Вальяжный Хомутов и две его юных спутницы: король и две королевы, черная и белая, – трио, будто сошедшее с экрана.
Машина плавно притормозила, швейцар открыл дверцу и подал Наталье руку, чтобы, ступив на красный бархат, она осталась одна. Как оказалось – ненадолго.
– Наталья Николаевна?
Наталья не ожидала от себя, что сможет обрадоваться Жебровицкому.
– Борис?…
– Значит, все же без отчеств, – улыбнулся Жебровицкий, галантно подавая руку. – Первый танец за мной, вы не против?
Слушать музыку по-настоящему можно, только находясь в самой середине оркестра или… в плену танца. Жебровицкий неожиданно оказался кавалером-мечтой: вел в танце твердо, но чувствовал каждую ноту, казалось, они танцевали вместе не в первый, а в сотый раз.
– Вы так танцуете, что меня могут после бала убить…
– Наталья, кто посмеет даже помыслить такое?
– Кто-нибудь из тех сотен дам, кто рассчитывал на этот танец с вами.
Шопен сменился Моцартом, но дама не сменила кавалера.
– Как вам Москва?
– С каждым танцем все лучше и лучше.
Вокруг что-то случалось – плыли подносы с шампанским и крохотными канапе, кто-то смеялся, кого-то вели на балкон, сверкали вспышки фотокорреспондентов.
Наталья не замечала ничего. Поток танца поднимал ее все выше и выше… Но тут скрипки оборвали вальс… Ей показалось, будто кто-то вынул из нее батарейку.
– Вы не устали?
Наташа прислушалась к себе. Она устала, но была готова танцевать и танцевать, будто это был первый бал в ее жизни…
– Вы, как Золушка на королевском балу, боитесь, что карета превратится в тыкву?
– Боюсь, – призналась Наталья, – все хорошее заканчивается. А вы причислили себя к принцам?
– Иногда меня причисляют к железным тараканам.
Борис и Наталья вышли на террасу. Прямо под ними скучала небольшая армия охранников и водителей. Продав стадо припаркованных здесь «майбахов», «мазератти», скромных «кайенов» и нескромных «феррари», можно было бы спасти от голода парочку африканских стран.
– Железный таракан?
– В моем бизнесе очень важно уметь проникнуть в любую щель, а если нужно – выжить после любого удара…
– Вы шпион?
– Что вы, я – Ричард Гир! – Борис улыбнулся. – Не пугайтесь, я не сошел с ума… Помните фильм «Красотка»? Гир там играл специалиста по слияниям и поглощениям или, проще, рейдера, а Джулия Робертс – девушку легчайшего поведения. Правда, к концу фильма она «тяжелеет», а Гир перестает быть рейдером.
– Вы Гир из начала фильма, – предположила Наталья.
– Да, и поверьте: конец фильма высосан из пальца.
Еще неделю назад для Натальи профессия рейдер помещалась в одном ряду со всевозможными финансовыми аналитиками, брокерами, маклерами и сотрудниками бэк-офисов. Звучит красиво и, судя по внешнему виду представителя профессии, позволяет давиться по утрам бутербродами с черной икрой, дальше – неинтересно.
Своих повадок хищника Жебровицкий не скрывал. Наташа внимательно посмотрела на него, пытаясь представить, как этот обаятельный танцор превращается даже не в тигра, рвущего на куски чей-то бизнес, а в железного таракана…
– Наталья Николаевна?
Голос сотрудника местного секьюрити прервал ее мрачные фантазии.
– Там просят на входе, из милиции. – Последние два слова молодой человек почти прошептал. – Спуститесь?
«Милиция на балу Золушки, какая нелепость…» – почему-то подумалось Наталье.
– Я с вами? – Жебровицкий подал Наталье руку…
При виде «сотрудника милиции» Наташа облегченно вздохнула. У входа ее ждал товарищ Воронцов. Он же начальник отдела. Он же Володя.
Сегодня Наталье предстояло уже наяву увидеть еще одно превращение: так добродушный пес превращается в злобного волкодава, стоит ему только почуять запах исконного врага.
Черты лица Владимира в секунду затвердели.
– Господин Жебровицкий? Рад встрече. Как бизнес?
Жебровицкий в ответ улыбнулся, и в этой улыбке было столько тепла, будто он появился сегодня на балу только для того, чтобы встретить Воронцова – как минимум давно потерянного любимого брата.
Почему-то «брата» встреча не радовала.
– Наталья, прошу прощения, но я хотел бы предложить вам сейчас поехать со мной…
– Куда?
– Вероятно, молодому человеку скучно рассекать ночью одному в желто-синей телеге с моторчиком, –
