— В первой пещере?
— Да, там мы хранили ранние архивы Предков. Предки говорили, что та пещера много лет использовалась как хранилище, пока у нашего народа не возникла письменность. Первые Предки пользовались пиктографией, и я уверена, что Хозяева перерисовали множество их рисунков и использовали их вместо письменности. Мы переняли от них язык и письменность, но изменили их, поскольку наш голосовой аппарат не приспособлен издавать в точности такие же звуки, а пальцы не могут чертить такие же символы. Эти рисунки тоже сгинули бы во время нападения кхлеви, если бы Предки, обладая хорошей памятью, не запомнили их визуально. После поспешного бегства сродной планеты мы смогли собрать по частям все воспоминания. Большую часть архивов мы взяли с собой, и, хотя многое безвозвратно испортилось при транспортировке, кое-что осталось. Пойдемте, я покажу.
Они поднялись уровнем выше, в круглую комнату, выложенную прозрачными сверкающими кристаллами. Солнце просачивалось сквозь расположенные особым образом окна и отражалось от кристаллов, заставляя пол играть множеством радуг. Имара выдвинула несколько контейнеров и поместила их в центр комнаты. Для удобства изучения их содержимого в пещере имелся низкий длинный стол со скамейками по обе стороны.
Прежде чем Имара вышла, Акорна поинтересовалась:
— Та первая пещера на Вилиньяре — где она находилась?
— Рядом с большим водопадом, Вриния Ватир, в скале у моря. Очень тайное место — его невозможно найти, если не знать. Ключ от входа передавался Предками из поколения в поколение. Кстати, ребята, архивы, которые вы увидите, тоже секретные. Они предназначены только для смотрителей. Мы не приобщаем их ко всеобщему знанию и храним как зеницу ока. Надеюсь, наша тайна останется при нас. Вы можете воспользоваться всем, что узнаете здесь, но не должны упоминать, откуда получили сведения. Я привела вас сюда только по прямому указанию Предков.
— Надо же! — удивился Таринье.
— Даже самых приближенных линьяри Предки не посвящают в свои интимные секреты. И правильно делают. Часть материалов касается строения и функции пищеварительной системы Предков. Другие еще интереснее. — Она махнула рукой в направлении контейнеров.
Акорна подняла крышку одного из них и достала несколько богато расписанных деревянных дощечек, между которыми лежали спрессованные засушенные листья, сшитые длинными коралловыми волокнами лилалской виноградной лозы. Сами письмена были грубые и бледные.
— Вероятно, это самые древние записи нашего народа! — восхитилась Акорна. Она осторожно и с глубоким почтением достала листья, опасаясь повредить хрупкие края.
— Ты права, — подтвердила Имара. — Считается, что они сделаны первым смотрителем, который, по существу, был биологическим сыном этого Предка. — Она указала на слово, похожее на имя. — Смотритель никогда не называл своего имени, мы зовем его Хранван, Первенец. На основании его записей создавались все последующие справочники.
— Я и не подозревал, что ваше ремесло имеет такую длинную родословную, — сказал Таринье, переводя взгляд с листов на Имару. Она вздернула брови, и Акорна услышала ее мысли: (А ты что думал о людях, живущих с Предками, молодой человек? Что их история так же коротка, как твой ум?)
С этими словами она вышла, оставив их наедине с документами.
Акорна, хоть и неплохо разбиралась в языках и имела опыт перевода, скоро пришла в уныние. Выцветшие от времени документы почти не поддавались расшифровке. К тому же первый язык, который она освоила ребенком, был стандартный галактический — несколько линьярских слов, выученных во младенчестве, не в счет. И до сих пор ей приходилось напрягаться, чтобы быстро говорить по-линьярски. А Таринье как носитель языка не обладал нужными навыками языкового анализа и, несмотря на все старания, ничем не помог Акорне в расшифровке. Да и от электронного переводчика ЛАНЬЕ толку было едва ли больше. Он мог сканировать письменные документы, но эти выцветшие слова обводило и переписывало множество рук. Вдобавок большинство документов были слишком хрупкими — Акорна просто не рискнула воспользоваться прибором. Все-таки он больше рассчитан на устную речь, чем на письменную, да еще такую древнюю.
(Я понимаю, что документы секретны), — послала Акорна сообщение Имаре, — (но, может быть, вы позволите сделать копии некоторых из них для лингвистического анализа?)
(Нет-нет), — поспешно ответила та, — (боюсь, что нельзя. Документы не должны покидать стены библиотеки и попадать в руки кому-то кроме смотрителей).
(Тогда, может быть, вы разрешите привезти переводчика?) — настаивала Акорна. — (Мы с трудом разбираем текст, а время не ждет, я ведь объясняла. Дело касается не только лично меня, а всех разумных существ нашего общества — и линьяри, и Предков. Проект терраформирования Вилиньяра приостановился из-за того, что пропало много народу. Многие наши друзья и родственники исчезли при загадочных обстоятельствах. Нам нужно вернуться на Вилиньяр и найти их, прежде чем переделывать планету).
(Секундочку…)
Через несколько минут послышался голос Предка. По контрасту с вчерашней милой беседой, он был суров и холоден.
(Вы увидели библиотеку Предков. Достаточно. Уходите. Возвращайтесь на Вилиньяр и делайте свое дело. На данный момент мы больше ничем не можем помочь. Приходите позже).
— Они прогоняют нас? — переспросил Таринье. — Так запросто? Как они могут так поступать? Не понимаю…
— Я тоже, — откликнулась Акорна. — Но, по-моему, лучше не принимать сказанное близко к сердцу. Предки частенько слишком прямолинейны, с ними непросто общаться. Ты в этом лучше разбираешься, чем я. Совершенно очевидно, что нас больше не хотят здесь видеть. Все, что мы сумели найти, бесполезно без переводчика, знающего древние языки. Нет смысла терять время. Если капитан Беккер готов, надо вернуться на Мечту, доложить о поездке и отправляться на Вилиньяр.
— Ой, не знаю, Кхорнья, — с сомнением сказал Таринье. — А вдруг мы тоже исчезнем? У тебя нет другого плана?
— Тебе не обязательно ехать со мной. Можешь даже остаться тут, на нархи-Вилиньяре. И вообще, тебе лучше посоветоваться с семьей и друзьями.
— В то время как твои родители погибли, а друзья и родственники пропали без вести на Вилиньяре? Да уж, замечательный совет. Конечно, я иду с тобой! Ари не простит мне, если я отпущу тебя без охраны, — добавил он, выпятив грудь и надувшись от важности.
— Вот и хорошо, — с непроницаемым лицом произнесла девушка. — У нас будут маячки. Хафиз сможет общаться с нами и с Маком по радио. Мы отправимся на Вилиньяр, только когда будем уверены, что нас можно найти еще каким-то способом кроме телепатии. Радио-, запаховые и визуальные маркеры, может, что-нибудь еще придумаем. Обещаю, нам будет очень трудно потеряться.
Глава 8
— Вы берете Мака, — настаивал Беккер по дороге на Мечту. — Не спорь. Я не могу послать с тобой компьютер «Кондора», но Мак сделал себе апгрейд и стал даже умнее Бака. — Баком капитан называл бортовой компьютер корабля.
Не успели они посадить судно, как по трапу, шатаясь, поднялся андроид. Держа голову под странным углом, он резко опустил лестницу, ведущую от кабины и грузовых отсеков к трапу.
— С ним что-то не так! — забеспокоился Таринье.
И в самом деле, во лбу Мака торчал невероятных размеров болт. Беккер застонал и схватился за голову. Акорна прочитала его мысли, представлявшие собой недвусмысленные ругательства.
— Это что, шутка? — обратился Таринье к Маку, указывая на металлический «рог».
— Андроиды не шутят, — важно ответил тот. — Я модифицировал свой череп, дабы влиться в вашу культуру. Акорна сказала капитану Беккеру, что ваш народ возражает против присутствия не-линьяри на вашей многострадальной планете. Поэтому я постарался стать более похожим на линьяри. Пока мой рог не
