— Да тут вполне современный автоматизированный промышленный комплекс! — воскликнул Шаров.
Воронцов прошелся по помещениям, огляделся:
— Фабрика и лаборатория, — уточнил он. — И еще фасовочный цех.
Оперативники рассредоточились по подвалу.
Уже через полчаса можно было подводить первые итоги.
— Да тут гашиша тонн двадцать будет! — с горящими глазами сообщил Николай. — Это ж крупнейшая партия наркотиков за всю историю России! Наверное, на десяток миллионов евро, не меньше. А еще таблетки и порошок.
— Ну, — попытался остудить его пыл Воронцов, — это еще надо на экспертизу передать, проверить…
— Да что тут проверять! И так все ясно. Можно считать, что дело уже закончено.
Владимир был с ним, в общем-то, согласен, но знал, что до конца еще очень далеко.
В маленьком чуланчике, оборудованном под офис, оказался небольшой военный арсенал: пистолет «вальтер», приспособленный для стрельбы с глушителем, три автомата АК, семь ПМ и девять самодельных пистолетов в разобранном виде, пятнадцать запалов для ручных гранат, около двухсот различных патронов, тридцать разнообразных гильз, восемьдесят капсюлей, два килограмма пороха, восемь глушителей, тринадцать магазинов для пистолетов и автоматов, восемьсот граммов взрывчатки.
— Кажется, нам здорово повезло, — заметил Шаров.
Воронцов кивнул.
— Ну что ж, — он еще раз оглядел помещение, — пришло время побеседовать с господином мэром.
Последний штрих
— В результате были арестованы пятьдесят семь человек в России, Польше, Голландии и Мексике. Некоторым из них, в том числе нашему подопечному Копышевскому, помимо транспортировки и изготовления наркотиков, будут предъявлены обвинения в отмывании денег, — обернулся генерал к Шарову: — Доложи подробности.
Николай даже покраснел от гордости:
— Товарищ генерал! По данным Управления ФСКН[38] России по Московской области, эта структура занималась переправкой кокаина из Мексики и распределением его в Европе. Прямые поставки были исключены, поскольку в некоторых странах запрещено приобретать товары из Латинской Америки. Этим и воспользовались Скрипов и его подельники. Они осуществляли транзит через Россию. Из Таджикистана получали афганский гашиш, из Мексики — колумбийский кокаин.
— Что, вот так прямо и привозили в чистом виде? — усмехнулся генерал.
— Из Таджикистана почти что и не скрывали. Вместе с орехами и изюмом, в тех же мешках, — ответил Шаров. — А из Латинской Америки похитрей способ нашли. В рефрижераторах с мороженой рыбой. Здесь ее получали, даже продавали, а кокаин разными способами…
— Тут, собственно, и начинается наша территория, — вмешался Воронцов. — Для всех отправляемых за рубеж наркотиков изготавливались поддельные документы от различных фирм. Грузы отправляли довольно большими партиями по фиктивным договорам и таможенным декларациям. В общем, дело было поставлено на широкую ногу. Имели несколько складов, постоянно меняли их. Но основная деятельность, конечно, велась в развалинах. Там для этого были все условия.
— Понятно. Ну а Копышевский? Вы же его упустили.
— Не совсем, — покачал головой Владимир. — Он все время был под нашим наблюдением.
Копышевский почувствовал слежку, направляясь к развалинам. Начал названивать подельникам, но их телефоны молчали. Он развернул машину и покатил в Москву. Там оставил машину и пересел в такси, доставившее его на Никитскую, где, как выяснилось, он имел квартиру, купленную на другое имя. Взял там поддельные документы и отправился в аэропорт, купил билет на первый же рейс в Лондон. Там у него тоже имелся собственный дом, точнее, замок стоимостью более десяти миллионов евро.
— Но до него он уже не добрался, — закончил рассказ Владимир. — Британская полиция была уведомлена о его прибытии. Копышевского арестовали практически сразу же. За легализацию незаконно нажитых капиталов. Он уже на пути в Россию. Его счета в банках Монако, Австрии и Голландии арестованы.
Генерал одобрительно кивнул:
— Кто бы мог подумать, когда началось следствие, что мы положим конец деятельности целого наркотического треста.
Потом взял телефон, позвонил начальнику отдела кадров:
— Сергей Ильич, начальника отдела Владимира Воронцова представить к досрочному получению звания подполковника, а Шарова наградить знаком «За отличие в борьбе с преступностью»!
— Слушаюсь, товарищ генерал, — ответил начальник отдела кадров Управления экономической безопасности и поспешил подготовить все документы.
В тот же вечер Воронцов рассказывал Ксении:
— Надо сказать, что твои развалины — не единственное место, которое использовали негодяи. Хотя самое главное. Тут не только готовили наркотики к пересылке, но и изготавливали их. То, что привезли в ту ночь, когда вы посетили замок, около пяти тонн бензилметилкетона…
— Что это?
— Бензилметилкетон, или, кратко, БМК, — штука довольно мерзкая и опасная. Он включен в список прекурсоров. Это такие вещества, на основе которых производятся многие наркотики, а также взрывчатка. Его производство не имеет промышленного значения. До недавнего времени вполне открыто производился на российских заводах. Да и сейчас производится у нас запросто, хотя на Западе давно входит в список запрещенных к обороту и распространению.
— Я думала, у нас тоже борются с наркотиками, — удивленно сказала Ксения.
— Конечно, борются, — кивнул Владимир. — Но в России же, согласно принятому закону, бензилметилкетон предназначен всего лишь для изготовления крысиного яда. Отсюда и столь различное отношение европейцев и россиян к этому препарату. Для одних он — сырье для изготовления «экстази»…
— Чего?
— Так обычно называют метилендиоксиметамфетамин, или MDMA, — уточнил Воронцов. — Популярная наркота у школьников и студентов. Придумали эту заразу в начале прошлого века, но только в пятидесятые годы военная промышленность США стала использовать MDMA, впрочем, безуспешно. А в 60-е годы пробовали с помощью «экстази» лечить психов.
— А почему название такое странное?
— Вообще-то, «экстази» теперь называют любые таблетки, которые используют посетители ночных клубов, чтобы расслабиться и оттянуться по полной. А поначалу это относилось только к MDMA — потому что он изменяет сознание, вызывая идиотскую радость и обостряя чувства.
— Фу, гадость… Какой может быть кайф от крысиного яда? — поморщилась Ксюша.
— Из тонны БМК можно изготовить почти девятьсот килограммов «экстази». Он сейчас бешено популярен. Поэтому БМК — лакомый кусочек для наркодилеров. Они покупали его совершенно законно. Часть небольшими партиями, тоже вполне законно, поставляли в Белоруссию и Литву, а оттуда в Польшу, Германию и дальше. Остальное использовали в своей подпольной лаборатории и продавали здесь. Получали огромные деньги. Так вот, те пять тонн, которые разгружали у вас на глазах, предназначались для производства.
— Зачем так много?
