обстоятельствах, — он попытался обойти грозу и ушел далеко в сторону.
Но грозы на Венере по силе и протяженности значительно превосходят земные. Едва обогнув опасную зону, пилот понял, что перед ним возникла другая гроза, не менее страшная, чем первая. Сделав резкий поворот направо, он уклонился и от нее, но здесь поджидала третья. Еще поворот! Стратоплан метался из стороны в сторону. Теперь уже не приходилось думать о направлении: со всех сторон грозила опасность.
Тогда пилот решился на новый маневр и заставил машину круто взмыть вверх, чтобы подняться над зоной гроз и уйти в облака. Иного выхода не оставалось, но попытка оказалась роковой. На высоте около 10 тысяч метров стратоплан снова попал в сплошную завесу тумана. При скорости почти 900 километров в час машина перешла в слепой полет.
Если бы дело происходило на Земле, где поверхность детально изучена и каждый летчик имеет проверенные топографические карты, в этом приключении не было бы ничего страшного. Но события происходили на Венере. В распоряжении летчика не было ничего хотя бы отдаленно напоминающего карту, а радар, оказавшись в электрическом поле высокого напряжения, стал давать такие нелепые сигналы, что пилот перестал обращать на него внимание, доверясь только собственным глазам.
На пути стратоплана оказалась вершина скалистого пика, значительно превосходившего по высоте остальные горы. Гигантский каменный конус, выдвинутый горообразующими силами из недр планеты подобно фантастическому обелиску, поднимался на высоту около 12 километров и прятал свое острие в облаках. Владимир, привыкший к земным горам, где самая высокая вершина, Эверест, не превышает 9 километров, был уверен, что никаких препятствий перед ним нет…
Удар был неожиданным. Воздушный корабль задел за скалистый зубец, внезапно возникший из тумана, самым концом правого крыла. Край плоскости был срезан как бритвой. Однако конструкция фюзеляжа оказалась настолько прочной, что корпус самолета выдержал удар и остался цел.
О дальнейшем управлении стратопланом не могло быть и речи. Но он мог планировать, так как закрылки на плоскостях, киль и рули высоты еще действовали. В течение почти двух минут Владимиру удавалось удерживать машину от скольжения на крыло и заставлять ее снижаться, описывая в воздухе сравнительно пологую спираль. За это время стратоплан успел пройти около 40 километров и значительно потерять высоту. Были мгновения, когда пилоту казалось, что он успеет протянуть машину еще немного и совершить посадку.
Действительность не оправдала таких надежд.
На высоте около 1100 метров стратоплан окончательно вышел из повиновения. Машина легла на правое крыло, затем перешла в штопор и беспомощно завертелась в воздухе.
Перед глазами Владимира мелькнула шкала альтиметра. Он показывал 850 метров…
Кабина стратоплана, специально приспособленного для полетов в трудных условиях, была снабжена усовершенствованными аварийными приспособлениями. Одним поворотом рукоятки можно было открыть люки под креслами пилотов, и люди выбрасывались в пространство, после чего автоматически раскрывались парашюты.
Владимир нажал рычаг. Он действовал, но случилось так, что оба пилота были выброшены не одновременно, а с разрывом в несколько долей секунды.
Первой оказалась в воздухе Наташа, и только через мгновение из падающего стратоплана вылетел Владимир. Рывки раскрывшихся парашютов были очень сильными. Наташа на несколько секунд потеряла сознание. Немногим лучше чувствовал себя и Владимир. Вращение падающего стратоплана и воздушный вихрь, подхвативший парашюты, едва они очутились в воздухе, лишили людей возможности ориентироваться, но струя воздуха освежила им головы.
Наташа и Владимир пришли в себя. Впрочем, судьба их уже разделила.
Наташа очнулась и поняла, что падает вместе с креслом, на котором сидит, но скорость падения тормозится огромным зонтом парашюта. Оглянувшись, она увидела вдали и другой зонт. Владимир спускался далеко от нее. Никакие крики не могли теперь его достигнуть.
В момент опасности сознание у здоровых людей работает отчетливо и молниеносно. Наташа в течение ничтожной доли секунды успела сообразить, что необходимо запомнить направление, куда ветер относит второй парашют. Теперь он был далеко. Нельзя было понять, что именно опускает на землю спасательный снаряд: живого человека или труп. Куда исчез стратоплан, она определить также не могла.
Скорость падения постепенно уменьшалась, и Наташа получила возможность разглядеть местность, которая была под ней. С мучительным напряжением она пыталась рассмотреть, где опустился Владимир, но ничего больше не увидела. Внизу были горы, покрытые растительностью красного и желтого цвета. Грозы остались в стороне. Спуск происходил сравнительно спокойно, если не считать обычных для Венеры порывов сильного ветра, бросавшего парашютистку все левее и левее, все дальше и дальше от другого парашюта и в ту сторону, где горы переходили в равнину.
Спуск прошел благополучно. Пошевелив руками и ногами, Наташа убедилась, что они целы и никаких ранений нет. Парашют опустил кресло прямо в чащу кустарника. Непосредственная угроза гибели миновала, но молодая женщина отлично понимала всю опасность своего положения. Самое страшное заключалось в том, что Владимир был далеко и она не знала, где именно. Наташа осталась в полном одиночестве, в чужом и неизвестном мире, где даже дышать приходилось с помощью кислородного прибора. Никакого представления, в какой стороне находится ракета, у нее не было. Ни Солнце, закрытое плотной завесой туч, ни компас помочь ей не могли. Прежде всего надо было найти Владимира.
Рассчитывать приходилось только на собственные силы. Она с ужасом подумала, что муж мог сломать при падении ногу. С ним могло произойти и худшее, и это сознание наполняло Наташу тревогой и бессильным гневом. Прежде всего надо было разыскать Владимира, а затем подсчитать запасы пищи и решить, куда направиться, чтобы добраться до ракеты. Она понимала, что оставшиеся там астронавты могут выйти на розыски, но едва ли они знали, где нужно искать пропавших.
Наташе было известно, что на случай катастрофы каждый парашют был снабжен аварийным запасом пищи, перевязочными средствами и медикаментами. Очутившись на твердой почве, она обрезала стропы, кое-как раздвинула кусты, выбралась из густых веток и вытянула на свободное место спасательный аппарат.
Нижняя часть кресла представляла ящик. Наташа нашла в нем флягу с коньяком, аптечку, консервы и даже пистолет, снабженный пятьюдесятью патронами. Были тут и знаменитые питательные пилюли, которые так возмущали Шаповалова. Нашелся и маленький компас, пока совершенно бесполезный.
Рассовав все это по карманам и в заплечный мешок, Наташа двинулась на поиски Владимира.
Она представляла общее направление, куда нужно идти, но двигаться было трудно. Кустарник оказался цепким и колючим, а местность сильно пересеченной. То, что с высоты представлялось равниной, в действительности было цепью невысоких гор и холмов, заросших колючей растительностью. Всюду на пути попадались каменные глыбы, обломки камней. Кое-где путь преграждали горные ручьи, текущие в обрывистых скалистых берегах и, к счастью, оказавшиеся пресными. Температура воздуха достигала плюс 40 градусов, рот и нос закрывала маска. Поэтому понятно, что путешествие на Венере было делом нелегким.
Однако Наташа упорно продвигалась в ту сторону, где надеялась найти Владимира, и мужественно преодолевала все препятствия.
Никаких признаков живых существ не было заметно вокруг. Черные скалы, каменистые россыпи между ними, колючие кусты с красными листьями и странные растения, напоминающие грибы, — вот все, что нашла Наташа на поверхности этой странной планеты. Мрачный желтый свет, угнетающе действующий на человеческую психику, был особенно тягостным в часы опасности.
И все-таки нужно было идти, пока хватало сил. Наташа шла теперь все медленнее и медленнее, стараясь ориентироваться по каким-нибудь заметным для глаза предметам.
Наташа передвигалась таким путем довольно долго, не меньше двух часов. Много раз пугала мысль, что она шла не туда, куда нужно, но воля и разум подсказывали, что при таких условиях ничего нет опаснее, как сомневаться и бросаться из стороны в сторону.
Прошел еще час, а найти следы Владимира не удавалось. Тогда Наташей стал овладевать дух сомнения, и она остановилась в беспомощном раздумье, однако скоро сообразила, что, отыскав какой- нибудь высокий предмет, скалу или дерево, можно далеко осмотреть окрестность. Но вокруг не было ничего,
