налетел народ из тех, кто лабораторию охраняет. Меня тоже сгребли, допрашивали. Но я-то там свой. Так — поговорили и отпустили.
— Ну ты и пошел себе спокойно, да? — Вадим ненавидяще смотрел на сталкера, не веря ему ни на грош.
— Успокойся, а что я должен был делать?
— Во-первых, не врать три дня! Во-вторых, у тебя же связь есть, почему ты наших не позвал? Или это опять какие-то таинства кодекса сталкеров? Погибай, а товарища замочи?
— Все у тебя просто, как мушка на твоем автомате. И не товарищ ты мне. Ты мой клиент, — жестко ответил Сухомлинов. — И не болтать надо, а твоих спасать. Там все плохо.
— Что там? — Малахов почти закричал. — Ты можешь нормально рассказать?
— Я и пытаюсь, а кто-то тут все предъявы кидает. — Сухой тоже сорвался и перешел на повышенные тона. — Неужели ты до сих пор не понял, что надо меня слушать? Не попрись бы мы туда, сейчас бы все по-другому было.
— Рассказывай, — сказал Малахов уже спокойно.
— Когда в тебя шарахнули пси-импульсом, мне тоже досталось боковым лепестком. Словно мешком по голове стукнули. Я тихо в уголке сидел. Ну, налетели эти, из охраны. Раньше, когда я тут работал, их не было. Тебя внутрь уволокли, у меня только спросили, как мы сюда попали. Ну, про «дырокол» смысла врать не было, коридор еще открытый был. Ну, они туда все и ломанулись. Я, как очухался, тоже туда пошел. В общем, там твоих уже не было. Судя по всему, была порядочная драка, а потом их куда-то утащили. Я гранатомет с вашей машины забрал и пошел сюда. Я знал, что ты выберешься, сидел, ждал.
— Спасибо за помощь, кстати, — прервал его Малахов. — Я твой должник, в Зоне за все платить надо. Ловко ты их завалил.
— Еще заплатишь, — согласился Сухой. — А валить их — не проблема. Я знаю, я сам их создал.
— Блин, естествоиспытатели! Вы тут что, седьмой день творения устраивали? Первые четыре поправки к библии сочиняли? — Малахов поправил куртку, накинул капюшон и уже спокойно добавил: — Пошли к колесу.
Сухой молча повернулся и, не дожидаясь Малахова, пошел по мосту в сторону города. Только на секунду задержался, переступая останки своего детища, смердящего кучей кишок посередине моста. До самого бульвара с черными от осени и дождя деревьями шли, не разговаривая, словно не замечая друг друга. Сухой только раз оглянутся, проверяя, что Вадим идет за ним след в след, не рискуя напороться на аномалию. У КПП, где вчера их встречал часовой-зомби, не было никого, и сам бульвар, ведущий к ДК «Энергетик», выглядел стерильно мертвым. Только один раз, слепая собака, видимо, отбившаяся от стаи, промелькнула среди тополей и скрылась между многоэтажек, зияющих черными окнами.
— Вон вертолет. Видать, ваш парень там порезвился, Тимур, — прервал молчание Сухой, показывая пальцем на стоящий в конце бульвара натовский вертолет.
— Ну, он тогда не совсем человеком был, вернее, совсем не человеком, — отозвался Малахов. — Только меня одно беспокоит. Вот ты же биолог, может, объяснишь. В последней сводке из Центра по этому вирусу анализ давали. Сказали — из организма не выводится. И до следующего обострения находится в спящем режиме.
— Это значит, что жизнь у Тимура изменится. Время от времени вирус будет обостряться. А это значит, что время от времени Тимур будет опять становиться монстром. Скорее всего в полнолуние. Представляю, как там, в столице, будут ученые рады. Уж они с ним поработают, — угрюмо произнес сталкер.
— Сухой, обещай… — Вадим замолчал. — Ладно, я тебя позже попрошу.
— Попроси, попроси, — кивнул Сухой.
Взяв левее, он стал обходить площадь перед ДК по краю, сразу направляясь за здание, к аттракционам.
На аттракционной площадке одиноко стоял «Патриот» без верха. Дверцы были распахнуты, и внутри салона не накопилось много воды. Малахов немедленно запустил главный компьютер. Система долго перегружалась, приходя в себя после полного небытия, но в конце концов заработала. Сама по себе тихо завыла турбина, пополняя энергоресурсы внедорожника. Машина подавала признаки жизни. Вслед за компьютером ожила система защиты, показав, что в рабочем состоянии остались только пулеметы, спрятанные под крыльями. Боезапас был крайне ограничен. Вадим попытался установить связь с группой, но ничего не вышло.
— Ты очки свои не потерял? — не оглядываясь, спросил Сухого Вадим.
— Что я, совсем? — Сухомлинов выудил из внутреннего кармана пыльника аккуратно замотанные в тряпочку очки. — Вот они.
— Надень, проверим связь.
— Нормально работают, — отозвался Сухой после того, как, водрузив на нос коммуникатор, увидел данные с основного компьютера.
— Так, значит, остальные коммуникаторы уничтожены, раз не выходят на связь.
Вадим включил блок связи с Центром. Он надеялся, что Гера все-таки восстановил поврежденную антенну. Сразу, словно на той стороне только и ждали, на экран посыпались сообщения.
«Код НОЛЬ. Операцию прекратить, личный состав немедленно эвакуировать, сообщить время прибытия на точку доставки».
— Что там? — Сухой заглядывал через плечо Малахову, но понять ничего не мог.
— Они уже почти десяти часов как отозвали нас. Подожди… — Вадим запустил голосовую связь. — Центр, я «Табигон», срочная эвакуация невозможна, прошу отсрочку.
— «Табигон», что у вас, почему не выходите на связь? — отозвался с той стороны строгий безликий голос.
— У нас форс-мажор, прекратить операцию не могу, — ответил Малахов. — Мне необходимо время для поиска членов группы.
— Операцию прекратить, время эвакуации один час. — Голос был неумолим.
— Прием, прием, не слышу вас. — Малахов стучал по микрофону, изображая помехи. — Прием, при…
Вадим отключил связь.
— Сейчас все брошу и срочно начну убегать, — пробормотал Малахов. — Козлы.
Пискнул сигнал запуска сканера. Через несколько секунд, когда сканирование было закончено, на экране засветился отчет.
— Вот они. — Вадим показал Сухому три синие точки на экране. — Это их персональные датчики.
— В одежду вшиты?
— Нет, это капсулы, которые вживляются под кожу. — Вадим протянул руку и сдвинул рукав. На обратной стороне запястья был едва заметный бугорок.
Малахов повертел трекбол и изменил точку наблюдения.
— Вот! Первый этаж ДК, левое крыло. Только сколько же там народу всюду!
На трехмерной модели здания можно было легко разобрать общую обстановку внутри дома культуры. Судя по картинке, практически в каждом помещении на втором этаже находились люди. У всех было стрелковое оружие.
— Ну что, время собирать камни? — Вадим вопросительно поглядел на Сухого. — Остаешься здесь, если увидишь, что дело плохо, а это значит, все синие отметки погаснут, выходи на связь с Центром и сообщи о гибели группы. Понял?
— Не тупой! — угрюмо ответил Сухомлинов. — Только куда ты полезешь один на двадцать человек.
— Тебя не спрошу. А скажи, почему мне Сизов сказал, что это ты меня двинул в тоннеле?
— Почему, почему, — пробурчал Сухой. — Надеялся, что ты меня прибьешь, как на волю выберешься.
— Это у вас, у ученых, так принято?
— Да пойми ты, — взвился внезапно Сухой, — какие ученые, это обычный гадючник! Сизов раньше комсомольским лидером был, потом благодаря старым связями деньги на это «О-Сознание» выбил. А
