— Да-да, все нормально.
Санитар рассмеялся и подошёл к окну, дожидаясь, пока все пройдут.
— Поверьте мне, никто не хочет подходить к нему ближе, чем сейчас, — сказал он, вставляя ключ в замок. — Он убьёт вас сразу, как увидит.
— Знаю, — ответил Джек. — Я его брал.
— Врите больше! — хмыкнул санитар. — Все знают, что его взял Фридленд Звонн!
Их проводили в кабинет доктора Кватт, светлую и просторную комнату с окнами от пола до потолка, из которых открывался прекрасный вид на Проспект-парк. По стенам висели приветственные адреса и письма поддержки, а все свободное рабочее пространство занимали склянки с образцами каких-то изуродованных существ. Джек и Мэри присмотрелись и поняли, что содержимое склянок представляет собой причудливые синтетические формы животных.
Через несколько секунд в кабинет из приемной быстро вошла элегантно одетая женщина, примерно ровесница Джека. Она сняла резиновые перчатки и бросила их в бак. Под белым лабораторным халатом виднелся шерстяной костюм с блузкой. На шее красовалось жемчужное ожерелье. Косметика едва заметно оттеняла её точеные черты, а волосы были стянуты в самый тугой узел, какой Мэри доводилось видеть. Дама вовсе не казалась чокнутой, как мартовский заяц, и выглядела вполне современно.
— Доктор Дебора Кватт? — уточнил Джек. — Я инспектор Джек Шпротт из отдела сказочных преступлений, а это сержант Мэри Мэри.
— Джек Шпротт? — переспросила хозяйка кабинета и озадаченно посмотрела на него. — Мы раньше никогда не встречались?
— Мы вместе учились в младшей школе в Кэвершем-парке, — ответил Джек, пораженный цепкостью её памяти.
— Конечно же! Вы всегда были старостой класса — прирожденный полицейский.
Она произнесла это с лёгким оттенком пренебрежения, и Джеку это не понравилось.
— А вас исключили за то, что вы пришили школьного кота к уборщику.
— О милая пытливость детских лет! — воскликнула доктор, искренне рассмеявшись при этом воспоминании. — Как же было весело! А вы зашли исключительно навестить одноклассницу?
— Вовсе нет. Мы хотели поговорить об одном из ваших пациентов — о мистере Болтае.
Доктор Кватт медленно покачала головой.
— Я не обсуждаю истории болезни моих пациентов, инспектор. Это нарушение врачебной тайны. Однако я могла бы выйти за пределы возможного за определённое вознаграждение. Мы сойдёмся на пятидесяти фунтах?
— Доктор, вы знаете, что он мёртв?
— Меня рядом с ним не было, — надменно заявила доктор Кватт. — Если хотите допросить меня по поводу неправильного лечения, то вам придётся предъявить мне обоснованное обвинение. А у меня достаточный опыт защиты, уверяю вас.
Она осеклась и уставилась на Джека.
— Мистер Болтай? Мертв?! Какая жалость! Какая огромная, огромная потеря!
— Да, согласен, смерть его была трагической, — подтвердил Джек.
— Смерть ждёт всех нас, инспектор. Да нет, мне жаль, что теперь медицинская тайна пациента не имеет силы. Так что я упустила пятьдесят фунтов. Цены на лабораторное оборудование нынче сногсшибательные.
Доктор Кватт огляделась по сторонам, понизила голос и подалась вперёд.
— А вы знаете, что я успешно пришила голову котенка треске?
— А зачем вы мне это рассказываете? — таким же тихим голосом спросил Джек.
Она выпрямилась и вскинула брови.
— Это не противоречит закону. У меня просто не хватило средств на полномасштабное исследование из-за этого чертова Джеллимена с его устаревшими моральными принципами. В мире передовой генетики не сделаешь яичницы, не разбив яиц.
— Что возвращает нас к мистеру Болтаю, — подхватил Джек. — Как долго вы были его лечащим врачом?
— Пять лет, — ответила доктор Кватт, садясь за свой большой стол и жестом предлагая им занять стулья. — С тех пор, как приехала в эту дыру. Прежде чем заняться генетикой, я работала психиатром. Что вы хотите узнать?
— Нас интересует его психическое состояние.
— А! — откликнулась она, роясь в ржавом каталожном ящичке. — Думаете, он совершил самоубийство?
— Вероятно.
— Да уж, — сказала доктор Кватт, внимательно читая историю болезни. — Физически он был в очень плохом состоянии. Всю жизнь страдал сальмонеллезом с частыми рецидивами. Сильные приступы еле переживал. Пил больше, чем следует, часто переедал и мало двигался. Да и далеко ли он мог уйти на своих коротких ножках?
— А в смысле душевного здоровья?
— Не очень, но вполне дееспособен. Страдал заниженной самооценкой, что выражалось в частых пьянках и волокитстве. Нередко впадал в депрессии, длившиеся порой по нескольку дней, и в такое время мог только сидеть на стене, и больше ничего. Кроме этого, у него имелись проблемы с разграничением реальности и вымысла. Он боялся, что за ним охотится гигантский мангуст, боялся суфле, меренг и мутовок, и его мучил повторяющийся кошмар, что его живьём варят всмятку.
— Когда вы видели его в последний раз?
— Шесть дней назад. Сами понимаете, на Пасху ему становилось особенно худо. Повсюду бьют и едят яйца — он буквально запирался в доме. На прошлой неделе у нас состоялись две встречи, и мне показалось, что мы нащупали какой-то выход.
— Он не рассказывал о своей работе?
Она покачала головой.
— Никогда. Всё было чисто на бытовом уровне.
— Но вы допускаете наличие у него суицидальных настроений?
Доктор Кватт на мгновение задумалась.
— Как ни грустно об этом говорить, но, несмотря на все мои старания, этого исключить нельзя.
Джек медленно кивнул. Именно это он и ожидал услышать.
— Еще одно: как долго он наблюдался в клинике Святого Церебраллума?
— Сорок лет, инспектор. Здесь был почти его второй дом.
Джек поднялся.
— Спасибо, доктор Кватт. Вы очень нам помогли. Можно задать вам один личный вопрос? Чисто из любопытства: вы действительно пришили голову котенка треске?
Глаза доктора Кватт вспыхнули юношеским энтузиазмом.
— Хотите посмотреть?
— Жуть какая! — выдохнула Мэри, когда они через несколько минут отъехали от клиники Св. Церебраллума.
— Да. Но в определённом сладострастном, мерзком смысле все эти резания лягушек, мозги в банках весьма впечатляют. А ошейничек с колокольчиком? Прямо-таки шедеврально, и было любопытно наблюдать, как это существо пытается играть с мокрым деревянным мячиком, плавая в баке.
— Сэр!..
— Я пошутил. Да, это отвратительно, и доктор Кватт правда сумасшедшая. И кстати, я никогда не хотел быть старостой в школе. Куда вас подвезти?
Джек высадил свою напарницу возле Редингского полицейского управления. Они пожелали друг другу доброй ночи, и Мэри двинулась к парковке за своим «БМВ», размышляя, а не лучше ли, учитывая
