со своей семьёй Пётр Жуликов. Собрав деньги, подпольщики дали взятку полицейским чинам, и секретаря подпольного горкома освободили. Но Жуликов уже тяжело болел, и обязанности секретаря с этих пор возложили на Татьяну Смирнову. В 1943 году последовал новый арест, и Пётр Жуликов с несколькими товарищами был замучен в тюрьме.
Выданная предательницей, погибла смелая девушка, фармацевт городской аптеки Галя Аржанова. С помощью Гали в партизанские отряды были переправлены многочисленные партии медикаментов на десятки тысяч рублей. Схваченная гестаповцами, она стойко вынесла 26 допросов, сопровождавшихся пытками, и, не сказав ни слова палачам, была повешена во дворе брестской тюрьмы.
Но несмотря на эти провалы, на все опасности, подстерегавшие их на каждом шагу, подпольщики продолжали борьбу. Мало того, они привлекали к этой работе своих близких, даже детей. Восьмилетняя Зоя, дочь Татьяны Смирновой, служила связной между подпольщицами, относила партизанским разведчикам добытые для них сведения. Другая девочка, дочь подпольщицы Зажарской, Лера, доставляла в город взрывчатку, присланную партизанами для диверсий. Эти дети росли и мужали в атмосфере опасностей и борьбы и сызмальства учились быть конспираторами и обманывать врага.
С лета 1942 года начала действовать в Бресте и его окрестностях другая подпольная организация, быстро расширявшая свои ряды и развернувшая большую работу. К сожалению, в течение многих послевоенных лет это подполье несправедливо оставалось непризнанным и неизвестным народу. Лишь в 1964 году стараниями работника Центрального Комитета КП Белоруссии, в прошлом партизана Г. И. Казарцева, все несправедливости были устранены. И то, что мы знаем сейчас об этой организации, неопровержимо говорит о ней как о главном и самом активном антифашистском подполье города Бреста.
Его создателем и руководителем был местный житель Александр Иванович Боровский, молодой коммунист и военный разведчик Красной Армии. Он ушёл из Бреста вместе с группой других коммунистов утром 22 июня 1941 года. Потом он вступил в армию и осенью того же года попал в окружение в районе Киева.
Все испытал он за время долгих скитаний в оглядку по оккупированным врагом землям – и гитлеровский лагерь для военнопленных, откуда, впрочем, он скоро бежал, и преследования полиции, и предательство, и сердечную помощь добрых и честных людей. Только весной 1942 года сумел Боровский добраться домой в Брест и устроился там на работу в пекарне. И сразу же стал осматриваться и искать подходящих людей, вместе с которыми можно было бы начать тайную борьбу с врагом.
Умелый конспиратор и организатор, он создал в городе несколько подпольных групп, которые вначале объединяли около тридцати, а к марту 1944 года уже больше сотни патриотов. Организация Мельникова (так назвался в подполье Боровский) повела на первых порах агитационную работу среди горожан, а потом, связавшись с партизанами в окрестных лесах, стала добывать для них сведения о расположении войск и военных объектов врага. Им удавалось доставать и переправлять в партизанские отряды оружие, боеприпасы, медикаменты. Позднее группы Боровского приступили к систематическим диверсиям.
Одной из групп руководил молодой музыкант – скрипач из театрального оркестра Дмитрий Красовский. В апреле 1943 года ему удалось узнать, что в ближайшие дни гитлеровское командование соберёт в брестском театре важное совещание представителей нескольких фронтов. Ожидался приезд большого начальства, и поговаривали даже о том, что на совещание прибудет сам Гитлер. Красовский сообщил эти сведения Боровскому, а тот через партизан передал по радио донесение на Большую землю. И когда вечером 3 мая фашистские офицеры заполнили зал театра, в воздухе неожиданно появились советские самолёты. Осветительные ракеты повисли над городом и, ориентируясь по скоплению машин у театра, лётчики сбросили бомбы. Несколько десятков офицеров было убито на площади перед театром, здание рухнуло, и под его обломками нашли могилу многие из участников совещания, не успевшие выбежать на улицу.
К несчастью, в дальнейшем в группу Красовского пробрался провокатор, выдавший гестапо часть подпольщиков. Молодой скрипач и его товарищи вынесли все изощрённые пытки в гестаповских застенках, но не сказали ни слова. Красовский был повешен во дворе тюрьмы.
Надо добавить, что это был единственный провал в организации Боровского – он сумел так наладить конспирацию, что гестапо не могло нащупать основную сеть подполья и она работала вплоть до освобождения города.
Смелую диверсию провели подпольщики группы Петра Федорука в мае 1944 года. Решено было взорвать большую офицерскую столовую немцев в самом центре города. С этой целью туда устроили работать уборщицей одну из подпольщиц – Марию Шевчук. В короткое время она завоевала доверие немцев – целый день она мыла, чистила, скребла помещение, да вдобавок ещё частенько угощала своё начальство то салом, то маслом, то яйцами. К тому же она дёшево стирала господам офицерам и каждый раз приносила с собой на работу целую сумку аккуратно выглаженного белья своих клиентов. И никто не догадывался, что, завёрнутые в это бельё, попадают в здание столовой партизанские толовые шашки, которые Мария укладывает в дымоходе печи.
Так пронесла она в столовую 24 куска тола. Когда всё было подготовлено, Мария Шевчук завернула в очередную партию белья четыре магнитные мины. Улучив удобный момент, она установила их там же, в дымоходе. 18 мая 1944 года, закончив свою обычную работу, она перед уходом включила мины. Взрыв должен был произойти в час дня.
Как было условлено, Мария из столовой зашла домой и, взяв трехлетнюю дочь, отправилась за 15 километров от Бреста, туда, где её ждали партизаны. Она едва успела прийти в назначенное место, как по всем дорогам, ведущим из города, помчались ловить её гестаповцы и полицаи на мотоциклах. Столовая взлетела на воздух, сотни гитлеровцев были убиты и ранены, и брестское гестапо сразу поняло, кто устроил этот взрыв. К счастью, Мария Шевчук и её дочь были уже вне опасности, в лесном партизанском лагере.
Все более ощутимой для оккупантов становилась деятельность подполья. Постоянные акты саботажа происходили в депо Бреста, где по непонятным для немцев причинам часто выходили из строя паровозы, горели буксы в поездах, случались аварии с ремонтным краном. В январе 1942 года были отравлены бутыли со спиртом на одном из немецких складов, и 65 солдат в тяжёлом состоянии отправили в больницу. В 1943 году произошёл сильный взрыв на вокзале Брест-центральный, где подложенная у камеры хранения мина убила 10 гитлеровцев. Все чаще подрывались на дорогах машины, оказывалась нарушенной связь, исчезали бесследно немецкие ставленники, полицаи.
Уже к 1943 году обстановка в брестских лесах решительно изменилась. Теперь здесь действовали десятки партизанских отрядов. Переброшенный через линию фронта, на территорию области прибыл в полном составе подпольный обком партии во главе с опытным боевым коммунистом С. И. Сикорским. Различные партизанские отряды и бригады объединяются в Брестское партизанское соединение. Отныне вся боевая и подпольная борьба с врагом организовывалась и направлялась из единого центра. В городе часть подпольщиков попала под подозрение полиции и вынуждена была уйти вместе с семьями в партизаны, сменилось руководство подпольного горкома партии. Борьба приобретала все больший размах и шла вплоть до освобождения города и области советскими войсками.
В дни, когда Красная Армия начала своё наступление на белорусской земле, подпольщики Боровского провели большую разведывательную работу, добывая для авиации, а потом и для наземных войск необходимые сведения об укреплении и силах противника. Благодаря им удалось спасти от взрыва и своевременно разминировать важнейшие здания города.
И сейчас ещё живут в Бресте многие из участников этой подпольной борьбы. Заведует столовой Александр Иванович Боровский, работает шофёром в облисполкоме командир подпольной группы Пётр Федорук, женой которого стала после войны Мария Шевчук. По-прежнему остаются брестскими жительницами Татьяна Смирнова, Зинаида Южная, Прасковья Голубева и многие другие, прошедшие в годы оккупации все опасности подпольной работы в тылу врага.
ХОЗЯЕВА БРЕСТСКИХ ЛЕСОВ
