– Просто взял и прошел насквозь. Сперва он как будто исчез – я уж боялся, что лопнул такую красоту, потом выбираюсь наружу, смотрю – нет, на месте. – Юноша развел руками. – Знаю, звучит по-дурацки, но так оно и есть. Изнутри его не видно.
Глаза архимага загорелись любопытством.
– За мной, – бросил он и первым соскользнул вниз.
Не дожидаясь остальных, правитель Тайного Совета очертя голову шагнул прямо в переливающийся пузырь. Прочие с оглядкой, но все же последовали его примеру. Этон/Заваль обратил внимание на то, что с каждым вошедшим человеком, не говоря уже о дракене, сфера увеличивается в размерах, словно стараясь вместить всех. Однако стоило иерарху присоединиться к товарищам – и прозрачные стены в самом деле пропали в никуда.
Зато возник узкий серебристый постамент высотой по пояс архимагу.
– Вот, прямо здесь, – ткнул пальцем Сколль.
Все верно: как он и ожидал, в верхушке постамента темнела прорезь. Дракон сосредоточился изо всех сил. Неясный образ терялся в туманной дымке столетий.
–
Иерарх озвучил его слова. Дарк тут же опустился на корточки, достал из ранца тончайший серебряный диск с узорчатой каемкой из золота и протянул его Завалю. Руки иерарха задвигались, бережно поместили находку Сколля в узкую прорезь и легонько нажали сверху. Диск вошел внутрь примерно на дюйм, да так и остался торчать из колонны. Раздался резкий щелчок; на почерневшую поверхность артефакта выползли ряды упрощенных рисунков, светящихся изумрудным огнем. Вельдан склонилась ближе.
– Да это же подземелья! Например, сейчас мы здесь. Видите, углубление в полу и вокруг лучи.
Картинка сменилась.
– Великий Мириаль! – воскликнул иерарх. – Святая святых! Высокая платформа и над ней Око!.. Странно, вот опять оно же… или нет, – хмыкнул он вдруг. – Площадка такая же, а где мост? И Глаз намного больше, чем тот, и висит он не в воздухе, а прикреплен к стене. Чудно!
Заваль в возбуждении коснулся пальцем рисунка.
Изображение вспыхнуло ярче и сразу погасло. На его месте появились три короткие строки символов. Этон даже выругался с досады: он вновь почти разгадал их смысл, но лишь почти. Внезапный крик Сколля оторвал провидца от бесплодных размышлений.
– Пузырь вернулся!
Действительно, гигантская комната словно отгородилась от пришельцев блестящей оболочкой шара. Юный тиарондец рванулся было прочь, но Тулак вовремя сграбастала его за шиворот.
– Погоди, сынок, не пори горячку. – Старуха порылась в глубоком кармане плаща. – Сейчас проверим.
Ветхая перчатка с размаху полетела в полупрозрачную стену. Полыхнула ослепительная вспышка, в воздухе затрещало, и кусок истрепанной кожи упал под ноги остолбеневшему парнишке. Перчатка не обуглилась, но легкий дымок над ней все же вился. Дракен округлил глаза и быстро поджал хвост под себя от греха подальше.
Послышался гулкий звон, словно удар колокола. Все вокруг завертелось, понеслось со страшной скоростью. Люди ухватились друг за друга, чтобы не упасть. Спустя мгновение сфера будто растаяла. Бескрайняя пещера тоже сгинула без следа. Мыльный пузырь перенес товарищей в угол другой просторной комнаты со стенами из полированного черного камня.
Сколль без труда узнал подземелье, изображенное на последней картинке волшебного диска. Вдали виднелось то самое Око, изумившее Заваля, – тускло-красный круг, сердцевина которого зловеще чернела, словно дыра в никуда. Юноша поежился и скорее отвел взгляд.
– Мириаль в грозовую ночку! – закричала старуха. – Там, наверху!
Далеко над головами, на уровне магического Глаза тянулся металлический мостик. С обеих сторон к нему вели винтообразные лестницы. Кроме того, на каждом конце открывалось по арочному входу. По тонкому мосту двигались три фигуры. Вопль старухи спугнул их как раз посередине.
Сколль обомлел от ужаса. Один из тех, вверху, грубо тащил за собой маленькую девочку. В другой его руке сверкал клинок. За ним, шатаясь от усталости, через силу брела белокурая девушка. И хотя под потолком сгущались непроглядные тени, парнишка ни секунды не колебался.
– Боже, Рохалла! – простонал он. – А с ней Пресвел и… Аннас!
В темной арке справа запылал золотой факел, и на мостик выскочил какой-то мужчина. Пресвел тут же рванул ребенка на себя и поднес нож к беззащитному горлу малышки.
– Убирайся, Тормон! Еще шаг – и она умрет!
Услышав имя торговца, Аморн ощутил неприятный холодок, пробежавший по спине. Неужели ошибки прошлого будут терзать его всю жизнь? Когда-то лорд Блейд по приказу иерарха осиротил бедную девочку, лишив Тормона любимой супруги.
«Я ведь и сам навеки утратил милую. Как я мог! – с отвращением упрекал себя архимаг. – Что за темные силы изуродовали мою душу, превратив живого человека в чудовище?»
Отступнику внезапно припомнился тот «счастливый» день, когда он силой отнял у Кергорна верховную власть. Точнее, слова дочери, запавшие в сердце: «Прошлого не изменить. Настанет день, и ты ответишь за каждое из своих ужасных деяний. Позволь этому случиться. Но если ты раскаялся от всего сердца… Любой имеет право начать новую жизнь. Хотя бы раз».
Аморн посмотрел на бывшего иерарха и увидел в его глазах отражение собственной вины.
