Испанское судно удирало во всю прыть. Да куда там состязаться с нашей резвой «Ланью»! Мы бы сами догнали ее задолго до темноты, а тут наконец-то появился фрегат, и шансы испанца сравнялись с нулем.
Некоторое время беглецы еще ерепенились. Пытались менять галсы, искали лазейку, которая помогла бы избежать нежелательной встречи. Без толку.
Расстояние неумолимо сокращалось. Теперь вариантов было только два. Достигнет преследователей наша бригантина, или то же самое первым сделает фрегат.
Над «Вепрем» вспух клуб дыма, и спустя долгие секунды до нас долетел пушечный гром.
Достать противника было еще невозможно. Командор и не пытался. Он лишь предлагал испанцам остановиться. Мол, все равно уйти не удастся.
Беглецам оставалось сдаться на милость или без малейшей надежды пытаться удирать, рискуя навлечь на себя наш гнев.
До сих пор, в отличие от классических флибустьеров, мы добывали не столько испанцев, сколько англичан. Картахена не в счет. Да и там мы вели себя более-менее пристойно. Как и при морских стычках с иберийцами. Если сдавались, то с нашей стороны зверств не бывало. Сопротивлялись или нападали – что ж, любой гуманизм заканчивается после первого выстрела на поражение. В горячке боя бывает всякое. Можно, к примеру, не заметить, будто кто-то тянет руки вверх. Или понять этот жест не так. В грядущие времена человеческая жизнь станет стоить чуть дороже патрона. Здесь – дешевле уже потому, что схватки решаются чаще холодным оружием.
Главное – никому в голову не придет осуждать за убийство врага.
Испанцы какое-то время еще колебались, пытались спастись бегством. Потом решили положиться на наше благородство. Раз до сих пор Командор сдавшихся добровольно не убивал, может, и сейчас не станет?
На паруснике матросы торопливо приступили к уборке парусов. Скоро судно легло в дрейф, а к нему с разных сторон спешили два корабля под черным флагом с веселым кабаном.
Первыми на чужой палубе оказались мы с Сорокиным.
Восемь небольших карронад закреплены по-походному. Матросы безоружны. Разве что капитан щеголяет шпагой как человек благородный, которому без этой шпаги как без штанов, да парочка его помощников из людей простых ходят при абордажных полусаблях.
Сразу начинается неизбежный и торопливый обыск. Дело даже не в надвигающемся шторме. Времени у нас действительно нет. С каждой минутой Ягуар уходит дальше и дальше, следовательно, отыскать его станет труднее.
Довольно быстро подходит «Вепрь». Он не швартуется, и Командор с тремя десятками флибустьеров прибывают на шлюпках. На простых шлюпках. Наличие самоходных спасалок с «Некрасова» мы стараемся держать в относительной тайне.
Известное матросам известно любому в порту. При желании чудесными механизмами могло заинтересоваться хотя бы начальство в лице губернатора Гаити и кавалера Дю Каса. Или еще кто. Спасательные шлюпки применялись еще при штурме Картахены. Более того, послужили одной из причин, благодаря которой нам так быстро удалось захватить тогда город. Прибой в окрестностях Картахены такой, что высадка на веслах равносильна самоубийству.
Огромная добыча оказалась в глазах обывателя многократно важнее, чем способы десантирования в тылу противника. А уж шлюпочные дизеля показались пьяным бредом. Прогуливали нажитое и похвалялись удалью в кабаках, и уж трезвых среди участников похода не было. А с пьяного какой спрос? Мало ли куда занесет болтливый пьяный язык! И что, всему верить?
– Что-нибудь выяснили? – На людях Командор неизменно подтянут и бодр.
– Еще нет.
Разница в нашем появлении вряд ли превышала десяток минут. Большая часть из них была заполнена выяснением: чем тут можно поживиться? Мы же пираты – со всеми вытекающими последствиями.
Сорокин коротко обрисовал возможную добычу. В основном это груз кашемирового дерева. Стоит подобное баснословно дорого. Жаль, перегружать времени нет.
Но на паруснике, кроме того, есть деньги. Те, которые не успели потратить на закупку товара. Вернее, товар купили дешевле, чем планировали ранее.
Сергей слушал вполуха. Добыча в данный момент занимала его очень мало. Разве что как способ поддержать в людях необходимый настрой.
Во время наших разговоров испанец держался неподалеку. Он по-прежнему был при шпаге, разве что шляпу держал в руках.
Было видно, как капитан прислушивается к звукам незнакомого языка, пытается понять свою судьбу.
– Аркаша! Спроси его, не попадался ли в море какой-нибудь корабль? Только пока не уточняй на всякий случай. А то он может такого наплести!
Теперь настала наша очередь пытаться что-нибудь понять в чужой речи. Мы все уже говорим по- французски, но испанский остается для нас за семью печатями.
Калинин выслушал пояснения капитана и повернулся к нам с торжествующей улыбкой:
– Он говорит, что вчера и сегодня с самого утра видел впереди по курсу «Сан-Изабеллу». Вчера бригантина первоначально двигалась к норду, однако потом изменила курс на ост. Ночью он ее потерял из виду, а сегодня она промелькнула на горизонте, но уже склоняясь к зюйду. Англичане шли на всех парусах, а ход у них лучше, чем у захваченного нами парусника.
– Он уверен, что это была «Сан-Изабелла»? – Сергей ничем не показал своего волнения.
– Да. Они несколько дней стояли рядом в порту, – снова перевел Калинин.
– Так. Давайте карту. Пусть покажет, где это было. Первоначальный курс, особенно – место последней встречи.
Какое-то время мы колдовали над картой. Испанец вспоминал добросовестно, то и дело сверяясь со своими записями.
Приятно иметь дело с дотошными людьми!
Ведение судового журнала еще не стало священной обязанностью капитана. Тут пока беспредел. Кто-то скрупулезно записывает все, что случилось в море, кто-то вообще обходится без записей.
Наш пленник записывал.
– Хорошо, – как только мы разобрались, объявил Командор. – Костя! Забираешь деньги, если надо – часть продуктов. Груз пусть остается на месте. На все тебе полчаса.
– Сделаю, – кивнул Сорокин.
Положительное качество наших бывших военных – исполнительность. Все точно и в срок, насколько это возможно в море да еще в нынешнее время.
– Ни минутой больше, – предупредил его Командор и повернулся ко мне: – Юра, тебе на «Вепрь». Согласуйте с Ярцевым курс, дистанции, возможные маневры. Потом обратно на «Лань».
Это он специально для Сорокина. А то решит, будто оставляют одного!
Сам Командор пока остался на захваченном судне. Вместе с Аркашей он обходил испанских моряков, выспрашивая, что они видели и знают о Ягуаре.
Фрегат качался настолько близко от сцепившихся кораблей, что поход на шлюпке занял пару минут. Можно сказать, времени на спуск и подъем мы затратили столько же, сколько на само передвижение по морю.
Валера, к моей радости, выглядел бодро. С виду не скажешь, что месяца два (или уже три?) назад мы гадали, удастся ли ему выкарабкаться, или нас станет еще на одного меньше.
Когда затеряешься в иных временах, то поневоле будешь ценить каждого современника.
Ладно, Лудицкий не в счет. Скажем так, тех современников, с которыми здесь успел пройти огонь и воду. Причем не только в переносном, но и в прямом смысле.
Пообщаться всерьез было некогда. Я лишь поздоровался с нашими и сразу засел с Валерой намечать дальнейший план действий. Рация хороша для уточнений. Однако надо ведь знать, что именно уточнять!
Удаляться в каюту мы не стали. Я постоянно помнил о времени, а в таком случае лучше видеть все
