Крах 1941 – репрессии ни при чем! «Обезглавил» ли Сталин Красную Армию?

Нежелание учитывать при принятии решения факторы времени и пространства высший комсостав Красной Армии также демонстрировал и до массовых репрессий. Так, в 35-м наличие у своих командиров соединений этого порока вынуждены были признать даже годовые отчеты КВО и ОКДВА от 11 и 21 октября 1935 г. соответственно. Согласно директиве наркома обороны № 22500сс от 10 ноября 1936 г., «случаи неумения принятое правильно решение претворить в жизнь путем постановки подчиненным частям соответствующих решению задач, сообразуясь с местностью, метеорологическими условиями, пространством и временем», в среде высшего комсостава РККА «встречались» и в 36-м⁸. (Именно так действовали, например, «командиры всех степеней» – т. е. и командиры дивизий – на мартовских маневрах 1936-го в Приморской группе ОКДВА⁹.) А 21 ноября 1937 г., на Военном совете при наркоме обороны (далее – Военный совет) командующий войсками БВО командарм 1-го ранга И.П. Белов напомнил, что, принимая решение, командиры всех уровней повсеместно «забывают» предоставить подчиненным время на организацию боя. Как было показано нами в главе 1, подобная практика могла сложиться только до начала чистки РККА…

Неучет при принятии решения возможностей материального обеспечения операции для высшего комсостава Красной Армии также был характерен и в 36-м. Решения на сложные перегруппировки, форсированные марши и даже «на длительное использование в тылу противника механизированных частей, кавалерийских частей и авиадесантов», констатировала директива наркома обороны № 22500сс от 10 ноября 1936 г. «Об итогах оперативной подготовки за 1936 год…», принимаются без учета возможностей материального обеспечения этих действий – «легко и просто»…¹⁰ (Один из примеров того – те же мартовские маневры в Приморье).

Неумение быстро оценивать обстановку (т. е. быстро принимать соответствующее ей решение) комсостав советской пехоты отличало и в 1935-м, когда «все заключения» стажировавшихся в Красной Армии японских офицеров были «проникнуты» «характерными указаниями» на «неспособность» командиров РККА «своевременно принять решение при быстрой перемене обстановки»¹¹. Неумение быстро оценивать обстановку для комсостава советской пехоты явно было характерно:

– и в 1936-м – когда «недостаточно быстрое реагирование» командиров подразделений «на данные обстановки» было зафиксировано даже в трех из пяти стрелковых дивизий передового БВО, выучку комсостава которых освещают сохранившиеся источники – в «ударной» (!) 2-й, 37-й и 81- й¹²;

– и в первой, «дорепрессионной» половине 1937-го – когда, согласно годовому отчету округа от 15 октября 1937 г., «медленное принятие решений» «продолжало оставаться» «общим слабым местом» комсостава БВО¹³ и когда, судя по документам 21-й, 40-й и 59-й стрелковых дивизий, в обстановке медленно разбирались и многие командиры другой крупнейшей группировки РККА – ОКДВА.

Тяга пехотных командиров к действиям по шаблону в ОКДВА (из которой и был развернут отличавшийся в 1940-м этой тягой ДВФ) была явью и в 1935-м – когда из двух стрелковых дивизий ОКДВА, действия комсостава которых на тактических занятиях и при решении тактических задач освещают имеющиеся у нас источники, – 21-й и 40-й, она отмечалась в одной, т. е. в 50 % вошедших в выборку, и в 1936-м – когда в 1-й особой и 66-й стрелковых дивизиях командиры не меняли направление атаки даже тогда, когда их подразделения натыкались на изрыгавший свинец дзот или попадали под фланговый огонь «целых групп станковых пулеметов»¹⁴, и в момент начала массовых репрессий – когда командир атаковавшей 5 июля 1937 г. высоту Винокурка 9-й стрелковой роты 63-го стрелкового полка точно так же вел роту в лобовую атаку даже после открытия по ней японцами пулеметного огня с флангов….

Осенью 1940-го Г.М. Штерн отмечал «слабую инициативу и слабую самостоятельность» командиров подразделений ДВФ (особенно отделений и взводов) – но то, что дальневосточные «войска не проявляют нужной инициативности, быстроты действия со стороны командиров батальонов, командиров рот и командиров взводов» (а как явствовало из последующих его слов, и командиров отделений), командующий ОКДВА Маршал Советского Союза В.К. Блюхер констатировал и 10 декабря 1935- го, в выступлении на Военном совете…¹⁵ Отсутствие «умения проявить смелую инициативу», недостаток «инициативы и решительности» для комсостава дальневосточной пехоты были типичны и в 1936 -м, когда они выявлялись при всех проверках тактической выучки стрелковых батальонов, устраивавшихся штабами ОКДВА и ее Приморской группы и когда на мартовских маневрах в Приморье «самостоятельных, волевых» командирских решений было отмечено «мало»¹⁶. Косвенно, отметив отсутствие у командиров пехотных подразделений стремления бить врага по частям, эту малоинициативность своего комсостава признал годовой отчет ОКДВА от 30 сентября 1936 г. На то, что их комсостав не проявляет инициативу, в ряде стрелковых дивизий ОКДВА жаловались еще и в канун чистки РККА, весной 1937-го; отсутствие инициативы выказали и оба командира стрелковых рот, участвовавших в конфликте 5–6 июля 1937 г. с японцами у Винокурки (лейтенанты Кузин и Немков)… Как мы могли убедиться в предыдущих главах, безынициативностью командиров пехотных подразделений в «предрепрессионный» период отличалась и вся вообще Красная Армия.

Предпочтение командирами пехотных подразделений фронтальных ударов фланговым в Красной Армии было повсеместным и в 1935-м. «Я наблюдал три округа – Украинский, Московский, Ленинградский», – рассказывал 9 декабря 1935 г. на Военном совете заместитель наркома обороны Маршал Советского Союза М.Н. Тухачевский. И всюду у командиров взводов, рот и батальонов «нет в той мере, как это нужно», «вклинивания во фланг и тыл противнику»¹⁷. Проверив весной 35-го на тактических учениях командиров подразделений 27-й и 96-й стрелковых дивизий соответственно БВО и УВО (будущего КВО), работники 2-го отдела Штаба РККА тоже не зафиксировали «стремления к маневру во фланг противнику», а в 21-й стрелковой дивизии (как выявил проверявший ее в мае штаб Приморской группы ОКДВА) «многие командиры отделений и взводов» вообще «не знали», что в наступательном бою необходимы «удары по флангу»…¹⁸ В 66-й стрелковой дивизии той же армии командиры отделений, взводов и рот демонстрировали это незнание и в августе 1936-го, а в обеих стрелковых дивизиях КВО, по которым сохранилась подробная информация за первую половину 1937-го (в 24-й и 96-й), отсутствие у командиров подразделений «стремления найти фланг противника, атаковать во фланг» зафиксировали на тактических учениях и в «дорепрессионном» феврале 1937-го¹⁹. «Смелых попыток охватить фланги» противника не предпринял и комроты из 63-го стрелкового полка 21-й стрелковой дивизии ОКДВА, проведший бой 5 июля 1937 г. с японцами у Винокурки (лейтенант Кузин). Как видно на примере 21-й и 96-й дивизий, пренебрежение фланговыми ударами в «предрепрессионной» РККА было болезнью хронической…

Таким образом, из изъянов оперативно-тактического мышления комсостава Красной Армии конца 1940 – начала 1941 гг. в «предрепрессионный» период (1935 – первая половина 1937 гг.) в обнаруженных нами источниках не зафиксировано лишь неумение высшего комсостава определить «центр усилий» на различных этапах операции.

Взаимодействие родов войск. Мы помним, что основная практическая работа по осуществлению такого взаимодействия должна была выполняться командирами стрелковых батальонов. Однако, как дали понять, выступая на декабрьском совещании, генерал-инспектор пехоты Красной Армии генерал-лейтенант А.К. Смирнов и командующий 6-й армией Киевского особого военного округа (КОВО) генерал-лейтенант И.Н. Музыченко, к концу 1940-го советский пехотный комбат еще не был «достаточно развитым командиром», чтобы грамотно «увязать свою работу» с артиллеристами и танкистами, был еще в этом отношении «малограмотным», а «порой и неграмотным командиром»²⁰ (в общем, организовать взаимодействие родов войск толком не мог). Фактически о том же заявил на совещании и начальник Управления боевой подготовки Красной Армии (УБП КА) генерал-лейтенант В.Н. Курдюмов: «В организации взаимодействия родов войск на местности [а этим должны были заниматься именно пехотные комбаты. – А.С.] достигнуты [лишь. – А.С.] первоначальные успехи»²¹. Приказ наркома обороны № 0306 от 6 ноября 1940 г. говорит об этом еще определеннее: инспектирование войск пяти округов и ДВФ показало, что «пехотные командиры» «не имеют навыков в организации взаимодействия пехоты, артиллерии и танков»²².

На уровнях выше батальонного основную работу по организации взаимодействия родов войск