профессионал. Она выдержит это испытание.
А о том, что было на балконе, она себе запретила думать. Она подумает об этом потом, завтра. Главное — пережить этот вечер, а там видно будет. Думать о произошедшем, стыдиться своих слез и рефлексировать по поводу проявленной слабости, а также гадать о том, насколько искренен был Кайл, она сейчас точно не будет.
Глава 13. Финляндия. Ювяскюля. Ралли тысячи озер
«И поэтому, когда видишь протоколы только с фамилиями пилотов, становится всегда немного обидно и грустно за „серых кардиналов“ с правого сиденья, незаметных людей с комплексом неполноценности, имеющими, как минимум, одинаковое право делить с Первым пилотом радость побед и поражений»
— Так, давайте обсудим основные моменты того, что нам предстоит сделать, — начинает Мак-Коски рабочее совещание верхушки команды перед ралли Финляндии.
— Гм… Макс… позволь, сначала я, — перебивает шефа команды Падрон. — Я хочу сказать что-то важное.
— Нууууу… давай, — настороженно соглашается сэр Макс. — Если действительно важное.
— Действительно, — кивает Кайл.
— Ооооо… статуя командора заговорила, — подает голос Хирвоннен.
— Суоми молчат! — огрызается Падрон. Бросив на Паттерсона предупреждающий взгляд, добавляет: — Кельты тоже молчат!
Микко и Крис ехидно переглядываются.
Кайл тем временем поднимается со своего места. Прокашливается.
— Друзья мои. Коллеги. Я страшно в вас разочарован, — слышится удивленный шепот, Кайл поднимает руку, требуя внимания, и продолжает: — Дело вот в чем. Я, как последний идиот, почти полгода валял дурака, измываясь над Николь. И никто из вас не сказал ни слова в ее защиту. Никто не поставил меня на место, никто не заставил меня прекратить этот кошмар. Мне за вас очень стыдно. А вам не стыдно?
Ответом ему служит потрясенное молчание. А потом первым решается заговорить Кертис Уилсон:
— А тебе? Тебе, Кайл, не… стыдно?
— Очень, — серьезно отвечает Кайл, кивнув техническому директору. А потом переводит взгляд на Ник. И, глядя только на нее, произносит четко и веско: — Николь, я прошу у тебя прощения за все то, что я делал некрасивого и непозволительного по отношению к тебе. За свое безобразное и отвратительное поведение за все время нашей совместной работы. Николь, прости меня, пожалуйста. Я очень тебя прошу. Нам ведь еще надо чемпионами становиться вместе.
Присутствующие снова молчат в потрясении. Такого от Кайла не ожидал никто. Чтобы самоуверенный и гордый как патриций Падрон признался в собственной неправоте… извинился?.. Не выдерживает теперь уже Микко.
— Падрон, ты даже извиниться по-человечески не можешь!
— Хирвоннен, заткнись! — Кайл не отрывает взгляда от Николь.
Следом за Кайлом на Ник начинают смотреть все. А она уже какое-то время сидит, низко наклонив голову, разглядывая поверхность стола. Светопреставление продолжается. Привычный мир рушится. Он все-таки сделал это, чертов идиот! И что теперь делать ей?
Молчать становится уже невозможно. Все от нее ждут чего-то. А чего, собственно? Vade in расе[5]? Она не священник, чтобы грехи отпускать.
— А давайте… хм… — негромко, не поднимая головы, произносит она, — давайте продолжим совещание. Давайте работать…
— Давайте! — преувеличенно радостно, с облегчением произносит Мак-Коски.
— Ну, давайте, — со вздохом соглашается Кайл. Он разочарован реакцией Николь, но о сказанном не сожалеет.
Садится на место. Микко незаметно показывает ему средний палец. Кайл в ответ показывает ему «козу». Дескать — изыди, нечистый. А потом, ехидно усмехнувшись, вскидывает пальцы латинской «V». Я — победитель, а ты — второй. Хирвоннен скалит зубы в ответной гримасе. Он совсем не рад, что Кайл наконец-то одумался. Не ко времени у чертова итальянца мозги включились.
— Ник, подожди!
Он неугомонный, ей-Богу!
— Что? — останавливается, не оборачиваясь.
