Если бы ставки в этой игре не были столь велики, он бы, наверное, почувствовал к ней сострадание. Тео казалась убитой горем и рассеянно проводила рукой по лбу. Но граф не имел права на сочувствие. Она была в затруднении, и Сильвестр собирался использовать это преимущество.
— Ну так как же?
Тео была не в состоянии совладать с собой, тем более что не видела в его глазах ни сочувствия, ни понимания.
— Пройдемте на улицу, — еле слышно проговорила она, повернулась и почти выбежала из холла.
Сильвестр не спеша последовал за ней. Тео направилась по лужайке к каменному мостику у основания холма. Там она остановилась и перегнулась через низенькие перила, глядя в лениво струящийся прозрачный поток. Над рекой резвились две ласточки, то и дело касаясь поверхности воды.
Сильвестр ступил на мост. Шаги его гулко раздавались в тишине. Он встал рядом с Тео. Она молчала, но граф почувствовал легкую дрожь ее руки.
— Может быть, вы уже успели стать женщиной? — тихо промолвил граф.
— Разумеется, нет! — Тео в бешенстве повернулась к нему. В этом ее еще никогда не обвиняли!
— Тогда, черт возьми, в чем же дело?
— Я боюсь! — выкрикнула Тео.
Она не собиралась этого говорить, но слова вырвались сами собой.
Граф ожидал чего угодно, но только не этого.
— Боитесь? Но чего, дорогая моя?
— Вас! — Она произнесла это яростным шепотом.
— Меня? — Сильвестр был ошеломлен. — И что же я такого сделал, чтобы вас напугать?
Тео подобрала камешек и бросила его в поток.
— Не столько того, что вы сделали, сколько того, что вы собираетесь сделать, — тихо проговорила Тео. Сильвестр нахмурился:
— И что же, по-вашему, я собираюсь сделать, глупышка?
— Я не глупышка, — ответила Тео, обретая некоторую долю хладнокровия. — Я боюсь, что вы поглотите меня… завладеете мной.
— Я все еще не понимаю.
Граф молил Бога о терпении. Все было гораздо сложнее, чем он думал.
— Я боюсь, что если выйду за вас замуж, то потеряю себя, — пояснила она. — Вы возьмете верх надо мной, и я превращусь в ничто.
Тео старалась выглядеть спокойной, но знала, что щеки ее пылают и что ей никак не удается найти нужные слова, а ведь так трудно это объяснить!
— Давайте уйдем подальше от дома, — предложил Сильвестр, чувствуя, что окна усадьбы, словно множество глаз, наблюдают за ними с холма. Взяв Тео за руку, он пересек мостик и направился вдоль берега к дубовой рощице, где впервые увидел свою кузину.
— Посмотрим, что я могу сделать, чтобы избавить вас от страхов.
Граф улыбнулся и встал, прислонившись к стволу дерева. Ему казалось, он нашел верное средство.
— Будем надеяться, это поможет…
И как только его губы вновь коснулись ее губ, Тео позабыла обо всем на свете. Она проникла руками под его одежду, ощущая через рубашку тепло его кожи.
Охваченная вихрем эмоций, она опустилась на землю и откинулась назад на влажную от вечерней росы траву. Приподняв ее, граф быстро расстегнул крючки на ее платье, а затем снова опустил на траву. Тео изгибалась, стараясь помочь ему, когда он стягивал с нее платье. Она превратилась в пылающий костер страстей, где не было места скромности, а лишь желание слиться с графом в едином порыве. Тео скинула белье и отбросила его ногой.
Она извивалась в предчувствии неизведанного высшего наслаждения, притягивала графа к себе. Но вдруг с хриплым восклицанием Сильвестр отпрянул от нее.
Он посмотрел на обнаженную девушку, которая лежала перед ним в ожидании, с глазами, полными страсти.
— Боже мой! — прошептал граф, проводя рукой по глазам. Он сделал глубокий вдох и протянул руку к ее панталонам. — Наденьте.
Тео не сразу поняла.
— Почему? — проговорила она, и глаза ее сузились. — Идите ко мне.
Сильвестр нагнулся, поймал ее руку и, слегка потянув, поставил Тео на ноги. Теперь он вполне владел собой и еле сдерживал смех, подбирая с земли ее платье.
— Одевайтесь.
— Но почему?
— Потому, моя вспыльчивая плутовка, что у меня нет намерения завести наследника до брака. Ну, живее!
Тео повиновалась, но ее разгоряченной крови потребовалось еще немало времени, чтобы остыть.
— Теперь вы понимаете, чего я боюсь? Я потеряю себя. Я уже теперь не знаю, что делаю.
Граф погладил ее взлохмаченные волосы.
— Скажите правду, в данный момент вы напуганы или разочарованы?
Тео на мгновение задумалась.
— Разочарована, — проговорила она наконец с печальной улыбкой.
Сильвестр рассмеялся.
— Я тоже! — Затем он заговорил серьезно: — Вам нечего бояться. Ведь я чувствую то же, что и вы. Если вы растворитесь во мне, то и я растворюсь в вас. Так что ни у одного из нас нет никаких преимуществ. Я же обещаю, что никогда больше не воспользуюсь преимуществом, которое дает мне ваша страсть. Вы поняли? Никогда больше, — повторил он тихо, подавляя волну отвращения к самому себе.
Тео медленно кивнула. Но она все еще была напугана силой своего чувства, новыми, неизведанными ощущениями. А вдруг она готова будет ответить, если на месте графа окажется кто-то другой?
Сильвестр все так же стоял, прислонившись к дереву. Он сложил руки на груди и с улыбкой наблюдал за ней.
— Итак, должен ли я послать в «Газетг» опровержение или наша помолвка остается в силе?
— Не надо опровержения, — проговорила Тео. — Вам нужны мои знания, я же не хочу покидать имение, таким образом, каждый получает то, чего хочет.
— Да, можно сформулировать и так, — кисло проговорил граф, отталкиваясь от дерева. — Пойдемте обратно в дом и всех успокоим.
Этим вечером леди Илинор впервые после смерти свекра легла спать со спокойной душой. Ее старшие дочери теперь обеспечены, и даже Рози может рассчитывать на вполне приличное приданое, когда придет ее время. А Тео, что тревожила ее больше всех, выходит за человека, которого леди Илинор считала единственным подходящим для дочери мужем. Конечно, она мало знакома с графом, но материнский инстинкт подсказывал ей: Тео быстро поймет, что собой представляет лорд Стоунридж.
На следующий день Сильвестр уехал по важному делу, не зная, что его нареченная тоже выехала по своим собственным делам.
Тео проехала через деревню и свернула в сторону Касл-Корф. Не доехав до замка, она остановилась у маленькой хижины. Ее лошадь по кличке Далей бывала здесь со своей хозяйкой и прежде. Она мирно щипала травку, когда Тео исчезла во мраке низенького строения.
— Добрый день, госпожа Меривезер! — С этими словами Тео положила на стол небольшой сверток.
— Доброго тебе дня, девочка.
Женщина, настолько старая, что трудно было себе представить, как жизнь еще теплится за этой морщинистой кожей, сидела у очага на треногом стуле. Но глаза ее были достаточно остры, и она сразу же заметила сверток, в котором, как она знала, были сыр и мясо из господской кухни, а также несколько монет. Этого было вполне достаточно, чтобы довольно долго существовать по скромным меркам, к которым она привыкла. Госпожа Меривезер была известна в Дорсетшире как травница и знахарка.
Она перевела взгляд на свою посетительницу. Тео она знала с детства, с того самого дня, когда во
