– Вон, я сказала! Мошенница!
– Поймите, мне от вас ничего не надо.
– Тогда зачем пришла?
– Увидеть вас хотела. Познакомиться… – И с запинкой: – Ведь вы моя мама.
– У меня есть сын. Только сын! Больше я детей не имею! – завизжала Алла и кинулась к заветной бутылке.
– Хорошо, если вы не хотите меня знать, я уйду. Только ответьте мне – почему? Почему вы оставили меня?
Алла ответила не сразу. Несколько секунд она стояла, тяжело дыша, отвернувшись от Светы и плетьми опустив руки вдоль тела. В бутылке оставалось еще немного водки, но Алла не пила ее.
– Почему? – решила дожать ее Света.
– Ну не могла я взять тебя… Понимаешь? – Алла обернулась. Губы ее дрожали, а краска с лица схлынула. – Я была еще очень молода… Какие дети?
– Не так уж и молода – не пятнадцать же.
– И что? Я еще училась. В музыкальном училище. Мечтала о карьере певицы. О славе… Какие дети? И потом… – Она тяжело вздохнула, взяла бутылку за горлышко и вылила в себя остатки водки. – Кто бы меня взял замуж с ребенком?
– Многие выходят.
– Ай, перестань. Хватаются за любого, кто не прочь, вот и все. Мне абы кто никогда не был нужен. Я хотела только умного, красивого и обеспеченного.
– Нашли такого?
– Да, конечно. Мой супруг именно такой… – И после паузы: – Был по крайней мере, когда я с ним познакомилась, он занимал должность начальника лаборатории. Ездил в загранкомандировки. И даже работал за рубежом по контракту. Когда мы познакомились, он как раз собирался за кордон. И уехал вскоре, пообещав на мне по возвращении жениться, если я его дождусь. Я, естественно, дождалась… Но была беременной. От другого!
– Вы не сказали об этом будущему мужу?
– Естественно, нет. Какой бы дурак женился на брюхатой?
– И он не догадывался о вашем положении?
– Нет. У меня был маленький живот, и я умело скрывала его под одеждой. А голой будущий муж меня не видел. После того как меня бросил тот козел, от которого я залетела, я решила – все, теперь отдамся мужику только после свадьбы.
– Почему вы не сделали аборт?
– Умная какая… Это сейчас под анестезией делают, а тогда… На живую! Я хотела, записалась, пришла… Но как услышала нечеловеческие крики – убежала. Думала найти блат, чтобы с уколом, но пока искала, срок прошел. Так и ходила с пузом. Но никому не говорила о своем положении. Я пухленькая была, никто ничего не замечал. В том числе тетка моя, которая познакомила меня с перспективным женихом. Нас ведь с мужем будущим свели родственники. Решили, что мы идеально подходим друг другу. И правильно решили! Мы сразу нашли общий язык и поняли, что из нас выйдет отличная семейная пара. Вот только подождать надо было с браком… – Алла посмотрела на пустую бутылку и тяжко вздохнула. – Короче, уехал он. На полгода. Я через четыре с половиной месяца родила. К моменту возвращения будущего мужа вошла в форму, и он ни о чем не догадался. Через четыре месяца мы поженились! Спустя три года у нас появился долгожданный сын. Моя кровиночка, мое чадушко, любимый мальчик…
– А как же я, ваша дочь? – не смогла сдержать эмоций Света. – Неужели вы не вспоминали обо мне? Ведь я тоже ваша кровиночка, ваше чадушко, пусть и нелюбимое…
– Уходи! – решительно проорала Алла. – И больше не возвращайся!
– А если вернусь? Причем когда драгоценный муж и кровиночка сын будут дома?
Света не собиралась этого делать. Она уже все для себя решила. Просто ярость заставляла ее говорить провокационные слова, да еще так зло.
– Что? – испуганно переспросила Алла. – Ты… Ты мне угрожаешь?
Зарубина пожала плечами. Она понимала, что надо уходить. Бежать отсюда, пока злость не превратила ее в монстра. Но почему-то оставалась на месте… Что с ней?
– А говорила, ничего от меня не надо, – невесело усмехнулась Алла. После этого она подошла к шкафу, откуда совсем недавно вынимала водку. Достала пластмассовый контейнер с пшеном. Открыла крышку, засунула руку, покопалась… – Держи! – сказала она, выдернув кисть из крупы и протянув Свете скрученные в рулон доллары. – Это все, что у меня есть. Муж мой работает в школе. Химию преподает. Так что доходы наши невелики…
Света машинально взяла баксы, раскрутила их. Десять купюр по сто долларов. Ее молчание оценили в тысячу долларов! Это много или мало?.. Сумма, конечно, неплохая. Света в своей школе (тогда она еще работала учителем) в месяц получала не больше четырехсот. Но, боже, как обидно, что от нее хотят откупиться тысячей долларов!
– Что, мало? – испугалась Алла. – Но у меня больше нет… Нет! Я безработная. Сына учим за деньги…
Чего она ждала от своей брошенной дочери? Сочувствия? Или хотя бы понимания? Но Света после того, как злость испарилась, испытывала к ней лишь одно чувство – брезгливость.
– Знала, что когда-нибудь я пожалею о том, что сохранила ребенка, – процедила Алла. – Надо было родить дома и выкинуть в мусорный бак! А я-то, дура решила дать тебе шанс на жизнь…
Больше Света не могла слушать Аллу. Швырнув деньги на стол, она ушла, дав себе зарок никогда не вспоминать свою мать.
Часть IV
Глава 1
Леша устало потер глаза и посмотрел на часы. Одиннадцать. И он еще до дома не доехал! А ведь планировал хотя бы сегодня вернуться с работы, как все нормальные люди, часов в шесть, семь или хотя бы в восемь. Тогда у него нашлось бы время для всего. Сейчас же…
Душ, пара бутербродов с чаем и десять минут какого-нибудь телевизионного шоу до того, как уснуть. «А какие были грандиозные планы на сегодняшний вечер! – подумал Назаров с обреченностью, в которой не было даже тоски. Только покорность судьбе. – Я собирался увидеться со Светой. Теперь же смогу только позвонить ей. Да и то лишь для того, чтобы узнать, как ее дела. Долго разговаривать не получится – умираю от усталости…»
Назаров несказанно обрадовался тому, что последний светофор, который ему оставалось преодолеть, горел зеленым. Ясно, что две минуты ничего не решают, но все же…
Въехав во двор, Назаров почему-то первым делом взглянул на Настины окна. В них горел свет, и Леша подумал о том, что если бы в его квартире жил Сказка, то сейчас он сидел бы не у себя, а у своей сексуальной соседки. И ел бы пельмени со своим любимым майонезом (Витек съедал его по банке в день), и травил бы байки, и балагурил с сыном Насти, втершись к нему в доверие в день знакомства, так как умудрялся находить общий язык со всеми, а особенно с подростками. Затем Витек увлек бы женщину к себе и занялся с ней сексом. А потом со спокойной душой отправил бы ее восвояси. Без всяких угрызений совести. «Мужик устал, – сказал бы он. – Мужик хочет спать. И женщина не должна ему мешать!» И Настя не обиделась бы. Потому что на Сказку нельзя обижаться…
Назаров припарковался. Выбрался из машины. Дождь перестал лить, влага сыпала только с деревьев, но стало прохладно. Леша поежился. Куртка бы сейчас очень пригодилась. «Надо еще Сказке не забыть позвонить, – напомнил себе Леша. – Спросить, как съездил к Феофанову…»
Он заспешил к подъезду, резво перепрыгивая через лужи. До заветной цели оставалась пара метров, когда внимание Назарова привлекло нечто белеющее в кустах. Сначала он решил, что это набитый чем-то полиэтиленовый пакет, и хотел подобрать его и выбросить в урну. Но когда Леша подошел ближе, оказалось, что в кустах кто-то лежит. «Пьяный, – сделал вывод Назаров. – И я даже знаю, кто конкретно. Это мой сосед дядя Вовка. Любитель портвейна «Кавказ». Он вечно не добредает до дома и сваливается то под лавку, то под кустик. У него есть светлая куртка. Когда-то она была голубой джинсовой, но от старости вся вылиняла…»
