– Прекрасные леди. Или леди из Мейфэра? Именно так они представились. В иных обстоятельствах я счел бы их дамочками, занятыми поисками клиентов.
Он обошел вокруг массивного дубового стола, служившего ему письменным, но не сел за него.
Тадиус, ставя готовый кофе и чашку на стол, позволил себе неодобрительно нахмуриться.
– Та, которую я видел, выглядела вполне респектабельной.
– Было темно, – заметил сэр Гидеон, наливая себе кофе и с удовольствием вдыхая его аромат. – Я не смог их как следует рассмотреть в полумраке лестницы. Может, установить в холле еще один газовый рожок?
– У нас достаточно газовых рожков, сэр, – уныло возразил клерк. – Но можно повесить в холле у двери еще один.
– Нет, нет, не стоит. – Адвокат махнул рукой. – Итак, просвети меня.
Тадиус вышел в приемную и вернулся с бумагами, оставленными Пруденс.
– Дело о клевете, сэр. Но леди собирается действовать в качестве собственного поверенного. Лично ввести вас в курс дела.
– О, это что-то новенькое. Во всяком случае, не так пресно, как обычно. Надо же! Как обманчива бывает внешность.
Сэр Гидеон пил кофе и просматривал экземпляр газеты «Леди Мейфэра». Затем понимающе кивнул:
– Кажется, есть объяснение появлению этих прекрасных леди.
– У меня пока не было возможности детально ознакомиться с бумагами, – виновато произнес Тадиус.
– Ты просто не успел. Ведь они только что ушли. – Сэр Гидеон поставил пустую чашку на блюдце и собрал бумаги. – Прочту их в Олд-Бейли, когда присяжные удалятся на совещание. Это закрытие дела. Надеюсь, они уйдут ненадолго, не более чем на час. Поэтому не придется возвращаться сюда, пока они будут обсуждать приговор. А я смогу использовать это время.
Он энергичным шагом прошел в приемную и снял свою черную мантию с вешалки.
– Вот адрес. Бейзуотер, сэр Гидеон. Леди сказала, что мы можем связаться с ней по этому адресу.
– Бейзуотер?
Удивленный, сэр Гидеон обернулся, держа в руках парик, который еще не успел надеть.
– Ни одна из этих леди не несет печати Бейзуотера.
– Я тоже так подумал. Решил, что этот адрес она оставила до востребования, чтобы сохранить анонимность.
– Но почему они хотят сохранить анонимность?
Сэр Гидеон нахлобучил парик и посмотрел в зеркало.
– Все дела за последние шесть месяцев были на редкость скучными. Мне нужны перемены, нечто из ряда вон выходящее. Может быть, это дело поможет мне хоть немного встряхнуться. – Он поправил парик и принялся размышлять вслух: – Чего бы я действительно хотел – так это славного сочного убийства, но эти леди на убийц не тянут. Впрочем, внешность обманчива, надо надеяться.
Он попрощался.
– Если бы можно было не ходить на этот прием, – сказала Честити, когда сестры вернулись к себе. – Без Констанс будет еще скучнее.
– Не забывай, это не просто прием, а сбор пожертвований, – напомнила Пруденс, – наша работа. – Она вставила ключ в замочную скважину. – Только представь себе – сто гиней на счете в банке!
– У меня такое ощущение, будто я меж двух огней, – заметила Честити. – Привет, Дженкинс, – весело обратилась она к дворецкому, входившему в холл.
– Мисс Чес, мисс Пру, – приветствовал их дворецкий с улыбкой.
– В чем дело, Дженкинс? – спросила Честити. – У тебя такой таинственный вид! Не отпирайся.
Его лицо расплылось в широкой улыбке:
– Телеграмма, мисс Чес.
– От Кон? – в один голос спросили сестры.
– Как будто бы да.
И он двинулся к столу, на котором лежала телеграмма.
– Отправлена из Кале, если не ошибаюсь.
– Из Кале? Значит, они едут домой.
Пруденс взяла телеграмму.
– Когда ее доставили?
– С час назад. Я как раз накрывал стол к холодному ленчу в маленькой столовой. Лорд Дункан собирался на ленч в клуб.
– Благодарю, – сказала Пруденс, вскрывая телеграмму.
