Честити поставила блюдо с булочками и направилась к Памеле, покинутой матерью и стоящей теперь рядом с Пруденс.
– Не желаешь ли, Памела, помочь мне подать гостям крем для булочек?
Она взяла девочку за руку и повела к буфету, освободив таким образом сестру и дав ей возможность встретить потенциальных доброхоток, готовых облагодетельствовать забытых незамужних девиц.
– Леди Лукан... леди Уинтроп, – встретила их Пруденс самой обворожительной из своих улыбок. – Какое счастье видеть вас! Как идут дела? Готовитесь к свадьбе?
– О, все прекрасно, – ответила леди Лукан.
– Просто великолепно, – поддакнула леди Уинтроп.
– Эстер в подвенечном платье – просто ангел. Шлейф длиной в десять футов! – Она извлекла из рукава крошечный кусочек кружева и приложила к глазам. – Уинтроп с гордостью повел бы ее к аналою. Такая потеря для бедной девочки, что он не сможет быть с ней в день ее свадьбы!
– Не сомневаюсь, ее брат, лорд Уинтроп, сумеет ее поддержать, – сказала Пруденс. – И конечно, Дэвид будет ждать ее у алтаря. – Она улыбнулась леди Лукан: – Вам должно быть радостно видеть счастье своего единственного сына, леди Лукан.
– Не стану этого отрицать, – снисходительно ответила вдовствующая графиня. – К тому же Эстер – славная девочка.
«Как заставить этих двух особ пожертвовать обещанные деньги?»
– Разрешите предложить вам чаю, – сказала Пруденс, кивнув Дженкинсу, лавировавшему между гостьями с серебряным чайником. Она повела обеих матрон к дивану возле французских окон, выходивших на террасу, и села рядом с ними на низкий стул.
Когда в руках у них оказались чашки с чаем и сандвичи с огурцами, она сказала:
– Я получила телеграмму от сестры, миссис Энсор. Она проводит медовый месяц в Египте.
– В Египте! – воскликнула леди Бейнбридж. – Что за странное место для медового месяца! Ведь там везде песок и пыль!
– Да, это губительно для цвета лица, – вмешалась Легация. – А у милой Констанс такая прекрасная кожа.
– Не думаю, чтобы это ей повредило, Летиция, – возразила Честити. – Впрочем, мы скоро ее увидим. Они возвращаются домой.
– Так хочется снова увидеть милую Констанс. К тому же Пэмми ужасно скучает по своему дяде. Да, Пэмми?
Мать нежно улыбнулась дочери, и та закивала в ответ. – Констанс никогда не забывала о благотворительности, – сказала Пруденс, упорно стараясь повернуть разговор в нужное русло. – В своей телеграмме она сообщает, что провела сбор пожертвований в дипломатических кругах Парижа, Рима и, разумеется, Каира.
– О, да, да, да... конечно. Благотворительность! – Леди Уинтроп открыла свой крошечный шелковый ридикюль. – Чуть не забыла, дорогая. Я ведь обещала вам пожертвование. Такое достойное дело. Кажется, пятьдесят гиней?
– Благодарю вас, – ответила Пруденс вполголоса, принимая чек. – Это облегчит жизнь бедных благородных девиц. Они обездолены не по своей вине. Без той малости, которую они от нас получают, им пришлось бы выйти на панель и продавать себя.
Леди Лукан вздернула многослойный подбородок и тоже открыла ридикюль.
– Ну, я тоже думала о пятидесяти гинеях, но, принимая во внимание обстоятельства, решила пожертвовать семьдесят.
Леди Уинтроп уставилась в пространство, в то время как ее соседка с торжествующим видом вручала чек Пруденс.
– Вы обе так добры и щедры, – сказала Пруденс, грациозно поднявшись и сжимая в ладони оба чека. – Не знаю, как вас благодарить, а уж эти бедные девушки будут вечно вам признательны.
Улыбаясь, она направилась к буфету, незаметно открыла ящик для столового белья и уронила туда чеки.
– Неслыханно! – прошептала Честити ей на ухо.
– Нам ворожит сам дьявол, дорогая сестрица.
ГЛАВА 3
Гидеон, хмурясь, отложил номер «Леди Мейфэра». Он перечитал письмо поверенного и снова бросил взгляд на газету, прежде чем потянулся за серебряным портсигаром. Взял сигарету, закурил и подошел к узкому окну, выходившему на улицу. Прохожих было немного в этот ранний вечерний час. В основном клерки, спешившие домой в свои одинокие мансарды или к женам и детям в скромные домики с террасами на окраинах Лондона. Эта профессия не была доходной.
Гидеон отошел от окна и направился в приемную, где Тадиус сортировал бумаги, кучей лежавшие на столе.
– Есть у меня свободное время для встречи с этой «Леди Мейфэра»?
Тадиус оставил пачку бумаг и принялся за другую, откопав под ней книгу, где регистрировал встречи патрона.
– Это дело вас заинтересовало, сэр Гидеон?
– Не столько заинтересовало, сколько рассердило, – ответил адвокат, бросив сигарету в камин. Он швырнул на стол газету. – Разумеется, мне случалось видеть эту газету, но никогда не приходило в голову
