— Ф-р-р! Токарь он на заводе. Простой токарь 3-его разряда. И живет с мамой в двух комнатной квартире.
— Как же так? А писал, что без ж/п?
— А они считают, что раз не бомж и имеет какую-никакую работу, то уже без «мэ» и «жэ» «пэ». Идиоты! — и Сонька грозила в пустоту кулаком. — И ну их! И не пойду больше! И даже не уговаривайте меня!
Но на третье свидание я ее уговорила. Аргумент привела один, но зато какой — Бог любит троицу. Да еще фраза «единолично владею жилплощадью в центре» нас подбодрила. Вообще, все объявление производило прекрасное впечатление (33/175, приятная внешность, стабильный доход, прекрасный характер, честность и порядочность) — но на это мы уже не покупались.
Пришли на свидание вместе, но я тут же отбежала подальше, как будто не при делах, а просто гуляю, благо место выбрали подходящее — сквер рядом с ее «музыкалкой». Пришел жених, немного припоздав. Соньку узнал тут же, подлетел, обниматься полез.
Что он идиот, я поняла сразу, еще когда он по аллее несся. Представьте себе крупного мужчину в допотопном костюме-тройке, при галстуке, в сандалиях, на голове которого красуется белая панама, а на лацкане пиджака круглый значок с изображением птицы и надписью «чирик-чик-чик». Представили? А, может, даже когда встречали? Так вот это и есть наш жених.
Сонька растерялась, разглядев пижона, от растерянности замерла и даже обнять себя за плечи позволила. Он от такого обращения размяк, проникся к Соньке симпатией и давай ей о житье-бытье своем повествовать. Рассказал, что работает дворником, живет один, любит смотреть телевизор, особенно рекламу, и кататься на каруселях.
Я заслушалась и, обнаглев, подошла совсем близко, можно даже сказать вплотную. Ему это не помешало, он, похоже, был даже рад увеличению аудитории.
— Вот я и говорю, одиноко мне, — в пятый раз прогнусил он, так и не дождавшись от Соньки реакции на предыдущие 4 реплики.
— А мы вам чем можем помочь? — поинтересовалась я, хотя могла бы и не интересоваться, жених-то Сонькин, вот и поддерживала бы с ним светскую беседу.
— Ну, как же? Выходите за меня замуж.
— Я? — ахнула я.
— Она, — он ткнул пальцем в мою подругу, — но можно и вы.
Тут Сонька отмерла и зло на жениха воззрилась.
— А как там насчет квартиры? Вы написали, что единолично владеете жилплощадью.
— А? — не понял он.
— Единолично, я правильно поняла?
— А?
— Вам кто объявление сочинял? — развеселилась я.
— Тетя из газеты.
— Ну, ясно, — тут уж я хохотать начала. — Фраза «единолично владею» вам понятна?
— А?
— Квартира есть? — взорвалась Сонька.
— Есть, — обрадовался жених.
— Большая?
— Большая.
— Сколько комнат?
— Пять.
— Ни фига себя, — присвистнула я. И тут же мысленно выдала Соньку замуж. Поживет полгода, потом разведется и квартиру поделит. Не красиво это, конечно, но он все равно ничего не поймет, а двухкомнатной даже рад будет, меньше придется убираться. Но радовалась я недолго.
— Моя самая большая, — похвалился жених.
— А другие чьи?
— В одной Катя с Борей, в другой Павел Иваныч, в третьей…
— Ты в коммуналке что ли живешь?
— А?
— Леля, пошли, — Сонька решительно встала.
— Как же так? — расстроился жених. — Вы ведь про себя ничего не рассказали.
— У меня 8 детей, — напугала его подруга.
— Это ничего, я детей люблю!
— И зарплата маленькая.
— У меня зато хорошая.
— Рублей 500?
— 600, — гордо поправил он. — А еще я бутылки собираю.
— Я подумаю над вашим предложением, — уже на бегу бросила Сонька.
— Подумайте, — кричал он нам вслед. — Обе!
С той памятной встречи прошло 4 месяца. Видели мы его за это время единожды, и то по телевизору. Сюжет назывался «Нудист» и демонстрировался в программе «Происшествия недели». Оказался наш жених шизофреником и любителем ходить по улице в чем мать родила. Нет, пардон, кое-что на нем все же было, а именно панама, с прикрепленным к ней значком «чирик-чик-чик».
После сюжета Сонька присмирела, повыбрасывала все газеты с объявлениями и поклялась больше никогда их не открывать.
Как вы поняли, клятвы своей она не сдержала…
— Я завтра вечером на свидание иду, давай со мной, — после затянувшейся паузы заговорила Сонечка.
— Давай, — согласилась я без колебаний. — Хоть отвлекусь. А с кем?
— Почитай, — подруга протянула мне потрепанную газету, — третье с верху.
— Угу, угу. Значит так, высокий (190 см) блондин 33 лет, эффектной внешности, блестящего ума и всестороннего развития ищет красивую, скромную, без вредных привычек женщину, для создания семьи.
Я сомнением покосилась на подругу.
— Это ты что ли скромная?
— Я, — кротко ответила Сонька и для пущего эффекта опустила очи.
— И без вредных привычек?
— А что? Я не курю.
— Зато пьешь!
— Но ведь редко!
— Зато как! — И я вспомнила последнюю Сонькину пьянку, после которой она проснулась в неизвестном доме на другом конце города. К счастью, живая и здоровая. Как выяснилось, в 2 ночи она ломилась во все двери с просьбой пустить ее переночевать, а то она заблудилась и устала. Над ней сжалилась пожилая пара — пустила. — В прошлый раз помнишь, что творила?
— Не помню, — честно призналась Сонька. Она всегда забывала свои хмельные приключения. — Могу только верить на слово тем старичкам.
— И не стыдно?
— Стыдно, — она понурила голову.
— Да ладно врать-то.
— Не, правда, Лель. Очень стыдно, я же педагог. Но ничего поделать с собой не могу, стоит побольше выпить, перестаю себя контролировать. — Сонька вздохнула. — Что поделаешь — папины гены.
Тут она не соврала. Папаня у Соньки был еще тот фрукт. Алкаш с 30 летним стажем, он изводил сначала свою жену, потом детей, кроме Сони у него было еще 2 дочери и сын, а в последнее время и нас, соседей. Благодаря старику Аниськину весь дом узнал, что такое бессонница. Что поделаешь, Сонькин папа обожает ночью горланить морские песни.
