насчет Масуана с Пэтом Маккинни. А тот был не в состоянии держать профессиональные секреты от своей львицы.
– Держим пальцы, – сказала я. – Первичные данные по ДНК пока не готовы.
– Я звонила тебе домой около девяти часов. И отключилась после трех гудков. Глупо беспокоить тебя, когда тебя нет.
– По какому поводу?
Она улыбнулась.
– Джино Гвиди. Сейчас появится.
– В смысле? – не поняла я.
– Он будет здесь с минуты на минуту. Я прижала его адвоката, чтобы тот рассказал нам больше, как ты и просила.
Я улыбнулась Эллен в ответ:
– Отлично сработано. Какие условия?
– Ну, ты знаешь, Алекс, без этого невозможно. Что-то вроде калифа на час.
Она имела в виду прокуроров, которые шли на сделку с подозреваемыми. Это был выход для фигурантов по уголовному делу: можно прийти и рассказать обо всем, что знаешь, и не попасть на скамью подсудимых – давалась гарантия, что полученные сведения не будут использованы против тебя в суде.
– Как ты думаешь, о чем он молчит до сих пор?
– Кирби говорит, что клиент боится публичности. Он считает, что если Гвиди укажет нам правильное направление, то его не следует привлекать к ответственности, если будет найден обвиняемый в одном из преступлений. Я попыталась дозвониться до Чэпмена, когда не смогла связаться с тобой.
– Ты сейчас не пробьешься к нему, Эллен.
– Да? Может быть, я сделала поспешный вывод. Думала, Майк тебе уже рассказал. Он перезвонил мне сразу же, рано утром.
– Майк? – удивилась я.
– Да. Он отпросился на неделю, это понятно, но он связался со Скотти Тареном по моей просьбе. Я так переживаю за него, – говорила Эллен. – На время встречи нам нужен будет детектив, поэтому Скотти сейчас в моем офисе – я заняла конференц-зал налево по коридору. Ты согласна?
Я не могла поверить, что Майк сразу же перезвонил Эллен Ганшер, но не ответил ни на один из моих звонков.
– Алекс.
– Что?
– Ты готова еще раз поговорить с Джино Гвиди?
– Конечно. Ты сказала, что мы будем это делать в твоем кабинете?
– Нет, он вместе с Роу Кирби сейчас в конференц-зале.
– Дай мне пару минут, хорошо? – ответила я.
Эллен вышла. Я тут же набрала домашний телефон Майка и оставила сообщение на его автоответчике, что если ему трудно обсуждать со мной личные вопросы, то я хотела бы передать ему хорошие новости о Масуана и получить некоторые установки по работе с Гвиди. Потом отправила ему на пейджер свой номер телефона и пометку 911, чтобы он перезвонил срочно.
– Я на встрече вместе с Эллен, – сказала я Лоре. – Меня нет ни для кого, кроме Майка и шефа.
Я вошла в комнату. Мужчины поднялись и поприветствовали меня.
По одну сторону прямоугольного стола расположились Гвиди и Кирби. Напротив них сидели Эллен Ганшер и Скотти Тарен. Я присела в дальнем конце стола.
– Можете говорить, – сказала я, обращаясь к адвокату. – Излагайте свои доводы. Насколько искренен ваш клиент и чем он может быть нам полезен.
– Мы подготовили список, когда в этом участвовал мистер Гвиди. В нем указаны фамилии лиц, злоупотреблявших алкоголем и наркотиками и проходивших реабилитацию в студенческой программе, – начал свою речь Кирби, передавая каждому из нас фотокопии. – Имейте в виду, мисс Купер, это лишь псевдонимы. Здесь всего два человека с полными фамилиями.
– Для меня они были просто парнями – их имена я узнал позже. Других я никогда больше не видел.
– Вы вели тогда дневник? – спросила я.
– Ну, не совсем…
– Он вспоминает то, что может, – прервал его Кирби.
Адвокат понял, что меня интересуют прежде всего «мемуары» его клиента, и не особенно хотел, чтобы я их увидела.
Скотти торопливо записывал: у Гвиди наверняка сохранились какие-то записи, адвокат явно хочет их скрыть, так что придется это у них выцеживать.
– Вы хотите дать какие-то показания?
Ответы Гвиди оказались недостаточными и довольно туманными. Наверняка эти двое бывших алкоголиков, названных им, теперь чисты как слеза младенца, иначе бы про них никто не вспомнил. Те, кто мог оказаться для нас полезным, оставались в тени – они представляли для него потенциальную опасность.
– Вернемся к Вашингтон-сквер. Поговорим о парне из вашей программы – он сидел как-то с вами на лавочке в парке. Монти. Тогда он признался вам, что убил девушку, – напомнила я. – На прошлой неделе вы нам сказали, что не слышали от него об Авроре Тейт, правильно?
– Именно. Тогда я действительно почему-то не подумал об этом.
– Но когда именно вам пришло это в голову?
– Я не знаю, мисс Купер. Я годами не вспоминал о ней, пока не наткнулся на статью в газете. Получается, что это было как раз в то время. Здание, где нашли скелет, принадлежало университету, и, откровенно говоря, все это напомнило мне рассказ Монти. Я подумал, что еще один наркоман, чей-то состоятельный сынок, испоганил себе жизнь.
– Вы упоминали о некоем пансионе, про который вам рассказывал Монти. Вы помните, где он? Что это была за школа? В какой части страны? – спросила я.
Гвиди пожал плечами и поднял ладони кверху. Его золотые запонки блестели.
– Может быть, в Новой Англии, – стал перебирать он. – В Андовере или Эксетере. А может быть, в Сент-Поле. Где-то в сельской местности. Он говорил, помню, что любил бывать рядом с лесом. Любил отдыхать в тишине.
– Вы говорили, что он был сиротой. Вам известно, почему? Любая информация о семье Монти может помочь нам в розыске.
Гвиди взглянул на меня и продолжил:
– На встречах он об этом только и говорил. Это типичное поведение наркомана, который сваливает свою вину на других. Он не знал своего отца. Кажется, его мать была служанкой или экономкой у какого- нибудь наследника старой семьи промышленников. Она умерла от болезни крови, когда он был еще ребенком, и его забрал к себе тот самый богач, у которого и работала его мать. Это был самый богатый человек в городе, именно он послал его в пансион и платил за обучение.
– Монти не вспоминал имя того, кто его усыновил?
– В том-то и дело, что его не усыновляли.
Эдгара По тоже не усыновляли, вспомнила я. Алланы не давали ему свою фамилию. Возможно, Монти осознавал параллель между собой и несчастным, издерганным поэтом.
– Он переживал из-за этого? – снова спросила я. Гвиди незаметно переглянулся с Кирби. Тот разрешил продолжить разговор.
– Помните, я говорил, что Монти убил девушку за то, что она предала его?
Мы с Эллен кивнули.
– Понимаете, когда я в прошлый раз пришел из участка, то начал думать об этом. Я думал без конца и кое-что вспомнил из наших с ним тогдашних бесед. Извините, что не захотел тогда говорить об этом.
У Гвиди на лице мелькнуло подобие искренней улыбки.
– Все в порядке, мистер Гвиди, – проговорила Эллен. – Все, что вы нам расскажете, нам обязательно
