ведет их в могильник, в холмы, которыми грезили все попавшие под этот узор? Почему они идут…?
Ирила побил холодный пот. Даже боль отступила на фоне этого понимания. Злое солнце в голове обиженно фыркнуло и спряталось за осознание того, что фон ведет не в могильник…. Он ведет к Паукам.
Ноги перестали держать Ланью. Он рухнул на землю, вдыхая терпкий аромат паучьей травы. Боль все еще продолжала существовать, не давая телу двигаться, лишая любой возможности что-то изменить, но Ланья и так уже ничего не хотел. Где-то там, на краю вселенной, в ста метрах от него молча брели три понурые фигуры, и он ничегошеньки с этим не мог поделать. Его власть над своим миром кончилась.
Тонкий зеленый стебелек качался перед глазами Ирила. И вместе с ним качался весь Пестик. Влево-вправо, влево-вправо, влево-вправо. Что-то изменилось в окружающем мире, но Ланье было все равно. Его занимал только стебелек. Влево-вправо….
Далекие голоса начали разрушать гармонию этого размеренного покачивания и Ланья поморщился. Отстаньте. Влево-вправо….
– Ирил, Ирил, вставай, – мир тоже начал качаться вместе со стебельком. Ланья замычал, но это не помогло.
– Вставай, – сквозь отрешенность пробилось, наконец, понимание, что от него не отстанут. А почему голоса раздаются откуда-то сзади?
Да что такое? Ланья моргнул, стебелек отдалился, сделался маленьким-маленьким и стал частью огромного зеленого ковра. Но качаться не перестал. И ведром воды на Ланью выплеснулась память. Он резко сел, зашипев от боли. Не той, не в голове. Та боль ушла, ее больше не было, «новорожденные» Пауки тоже получили своих жертв. Быстро, однако.
– Хвала Несуществующим, – облегченно выпустил его ногу Теренс. Сойти с тропинки он не мог, а Ланья почти полностью лежал на траве, оставив на чистой земле только одну ногу. За нее глемм и пытался его вытащить. За ним на тропе виднелись Кащей и Тронд.
– Что с Тахором? – отголоски былой боли еще бродили по телу, но Ирилу сейчас было не до них.
– Они там, – кивнул, показывая, Теренс.
Ланья медленно, боясь того, что он увидит, повернулся. Ничего. Только волны зеленой травы. Он повел взгляд дальше. Вдалеке, на самом краю поляны мерно покачивались две новые капли. Еще две Твари готовились вступить в Пестик. Ирил сглотнул.
– Они … там? – указал он на капли.
– Не-ет, – качнул головой Теренс и Ланья чуть опять не рухнул на траву, на сей раз от счастья. – Им повезло. Пауки достали себе четверку чуть раньше.
– А где они?
– Где-то там, – глемм указал рукой на волнующееся зеленое море. – Как и в тот раз: как только Пауки закончили, все остальные попадали где стояли.
Теренс внимательно посмотрел на Ланью.
– Сынок, я понимаю, что тебе сильно досталось, но их надо как можно быстрее вытаскивать. Не приведи Несуществующие эти, – он показал на висящие капли, – опять начнут свои танцы. Тебя накроет, и уже никто их из травы не вытащит. Вставай.
В проникновенной речи Теренса не было никакого смысла. Ирил умирать будет, без рук, без ног, но если сможет, вытащит Учителя и всех остальных.
Ланья повернулся и, почти не шатаясь, пошел по направлению к каплям. Где-то в той стороне и надо искать.
– Левее, – подсказал сзади кто-то. Кажется, Кащей.
Безбрежное море однообразной зелени убаюкивало своим однообразием.
– Там, – издалека согласился Теренс.
Ирил остановился и начал осматриваться. Ни единой подсказки. Хотя, подождите, вот тут, не примята ли немного трава? В одном месте зеленая волна как будто перекатывалась через камень. Есть. Это не камень, это Йохан.
Ланья захрипел, взвалив на плечи Швайцера. Как, однако, хорошо кормят в Красном Замке.
Дойдя до тропы, Ирил попытался аккуратно сгрузить тяжеленного Швайцера, но не удержался, и сам рухнул рядом с ним. Во взгляде Теренса появилось страдание. Да-а, это тяжело, стоять рядом и быть не в состоянии ничем помочь.
Не говоря ни слова Ланья развернулся и тяжело побрел по своим, еще не скрывшимся следам. Швайцер шел первым, поэтому, по идее, остальных надо искать раньше. Хотя, вроде, Шатун от него далеко не отстал. Обрывки произошедшего по одному медленно всплывали в голове у Ирила.
Память не подвела: Шатун обнаружился в десяти шагах и пяти минутах изнурительного поиска от Швайцера. На пути к тропе, Ланья клятвенно пообещал себе во что бы то ни стало по возвращению посадить Шатуна на диету. И наплевать, что его будущая жена будет против.
– Только Тахор остался, – просительно протянул Теренс. – От вида почти плачущего Теренсмарант Идалила становилось дурно, но Ланья решил все же не пытаться объяснить, что он скорее сам пойдет на удобрения для этой травы, чем оставит старого торка валяться здесь.
Но все хорошо не бывает, и через двадцать минут бесплодных поисков Ирил нехорошим словом помянул способность Учителя к маскировке. Тахора нигде не было.
– Кругами ходи, – донесся с тропы голос Кащея. – От места, где Йохана нашел начиная маленький круг. Он говорил дело, но почти падающему Ланье очень захотелось его послать.
Вместо этого он стиснул зубы и пошел, как сказали. Один круг, другой, третий, четвертый. Тахора не было нигде.
– Ирил, быстрее! – что такое? В далеком голосе Теренса отчетливо слышалась тревога. Ланья закрутил плохо слушающейся головой. И увидел.
Две капли, до этого неподвижно висящие на одном месте, все-таки увидели его. Или это, может, все остальные, памятуя недобрую судьбу предшественников, решили попрятаться? Скорее всего. В поле зрения Ирила не было никого, кроме его самого и Кащея. Два мага. И две приближающихся капли.
Но в тот раз каждой из них требовалось по три халь. Решили обойтись тем что есть, или засолят на будущее? А что они могут сделать? Никаких частей тела, которыми капли могут нанести хоть какой-то вред, у них не просматривалось.
Ланья дернулся, не о том думает. Где Тахор? Он заметался, но быстро взял себя в руки. Пятно вытоптанной травы уже большое. Торк упал вместе со всеми. Значит, далеко не может лежать. Значит, искать. Искать, искать.
Страх придал силы и Ланья опять начал нарезать круги, стараясь не думать о том, что капли сами по себе двигаться не могут…. Их кто-то ведет.
Стоп. Нога. Вот он!
– Есть! – закричал Ирил, чуть не плача от облегчения.
Да-а, Учитель, вы и вправду сделаны из чего-то другого. Торк лежал там, где смотреть стали бы в последнюю очередь. Судя по всему, когда Пауки сняли свой узор, Тахор не свалился без сознания, как все остальные. На то, чтобы ходить сил у него не осталось, но ползти он мог вполне. Он и полз. По направлению даже не к тропе, – к могильнику. Если бы не круги, подсказанные Кащеем, нипочем не отыскали бы.
После здоровяков Швайцера и Шатуна невысокий жилистый торк казался пушинкой. Ирил раз восемь успел вознести хвалу Несуществующим за то, что Тахор происходит из горных кланов. Огромного равнинного жителя Ирил не упер бы ни за что.
– Быстрее!!! – тревоги в голосе Теренса больше не было. Был страх.
Неловко вывернув шею, Ирил из-под свисающего Тахора попытался увидеть, что же так испугало железного Теренса. И чуть не свалился вместе с торком: от увиденного похолодели ноги.
Еда для капель уже была, заботливые «родители», как пастухи выгнали из леса небольшую компанию воинов Лепестков, двигающихся в той же манере, в какой недавно брели Швайцер, Шатун и Тахор. Однако никакого зова в воздухе не висело. Ланья не видел, есть там воины, или только халь, но сейчас это было совершенно не важно. А важным было то, что капли ни на мгновение не остановили свое движение. Они по-прежнему направлялись к ним. И следом за ними шли Пауки. Те самые «новорожденные», хотя внешне они ничем не отличались от той парочки, что гонялась сейчас за Батой. И внутренне – тоже. Наполненные
