Так и стартовало их знакомство, вскоре принявшее форму самого страстного на свете романа. Вот только когда он возжелал загладить свою вину, неловко пригласив ее в ближайшее кафе, а она, сама не зная зачем, согласилась – тогда никто из них об этом не знал.
А теперь самое интересное: его звали Дмитрием, а ее – Татьяной. Впрочем, я привыкла ее Танькой называть.
Итак, наконец-то Танька удосужилась рассказать мне историю своего знакомства с таинственным Димой. Тем самым, который на столь длительное время (на почти целых три недели, а ведь обычно если предприимчивой Татьяне и нравился кое-кто из малобюджетных поклонников, то отношения с ним ограничивались разовой страстью, после чего не имеющий средств нахал безжалостно выставлялся вон) лишил ее сна.
– Хочешь сказать, что тебе он до сих пор нравится? – изумлялась я.
– А то! – Ее глаза горели. – Мы встречаемся почти каждый день, меня это даже пугает.
– Меня тоже, – усмехнулась я. – И чем же вы с Димой твоим занимаетесь?
– Как чем? Любовью само собой, – фыркнула Татьяна, – ну еще мы были в Музее кино. И гуляли в парке с его собакой.
Чтобы осмыслить происходящее, я с энтузиазмом навалилась на лежавших на моей тарелке морских гадов. Мы сидели в модном рыбном ресторанчике, один чай в котором стоил столько, сколько в ином заведении стоил бы обед из трех блюд плюс бокал вина и десертик. Зато за соседним с нами столиком вкушал семгу от шеф-повара депутат с примелькавшимся лицом. А в углу вяло сплетничали о чем-то две скучающие дорогие проститутки. На одной было меховое пальто от «Версус» (видимо, девица так гордилась модной шмоткой, что даже в ресторане ее снимать не стала). А другая щеголяла в джинсах с такой низкой талией, что мне хотелось подойти к ней и закричать: «Я вижу вашу задницу!»
Сама бы я ни за что не пошла в такое неоправданно дорогое место. Но Танька уговорила меня, сказав, что за все заплатит она, и в итоге я сдалась.
– И знаешь, Насть, мне кажется, что я нашла именно того мужчину, которого искала всю жизнь. – Она мечтательно смотрела вдаль, на ее вилку была насажена креветка.
– Странно, а мне казалось, что ты искала кого-то… хм…
– Посостоятельнее, – подсказала она.
– Вот-вот.
– Даже не знаю, что со мной происходит… Но ты бы его видела. Он такой красивый. Я его к своему парикмахеру отвела. И он носит вельветовый пиджак, это жутко сексуально.
– Так ты полюбила его за вельветовый пиджак? – насмешливо поинтересовалась я.
– Ты ничего не понимаешь, – поставила мне диагноз парящая в облаках Татьяна, – мне в нем нравится все. Абсолютно все. И как он говорит. И что он говорит. И как он целуется. И как рассуждает. Между прочим, он фотограф. И он такой… надежный. А то, что у него денег нет… Ну и наплевать, может быть, а? Будем экономить, как все.
– Тебе виднее, – вздохнула я, – только здорово же ты экономишь, если позвала меня в этот ресторан.
– Да это все мелочи жизни, – раздраженно махнула рукой Танька, – на рестораны-то я как-нибудь заработаю.
– И как же? – заинтересовалась я. – Если собираешься открывать свой бизнес, бери меня в долю.
– Издеваешься все.
– И все-таки? Голодать вы, конечно, не будете. Но фотографы зарабатывают немного. И где ты возьмешь денег на очередные туфли к новому сезону?
Таня покраснела и принялась с преувеличенным вниманием рассматривать свой креветочный коктейль. А потом подняла на меня глаза и выпалила:
– Я на прошлой неделе встречалась с Василием, и он мне дал четыре с половиной штуки!
– Постой, а кто такой Василий? – удивилась я.
– Ну как же, Васька. Меня с ним познакомила Альбина, он меня еще возил в Египет на выходные.
– Ах этот!
И правда, полгода назад Татьяна, помнится, строила планы на какого-то безнадежно женатого толстеющего вице-президента крупной консалтинговой конторы. Почти две недели она прожила в шикарном номере отеля «Марриотт», который снял для нее этот Вася, потому что ему казалось зазорным ездить к ней в Кунцево. Они действительно съездили на три дня в Хургаду, откуда Таня возвратилась немного приунывшая, потому что в Египте, мол, плохие магазины, и лучше бы они отправились в Милан. Василий подарил ей пальто от Юдашкина и оплатил отбеливание зубов. Он перестал ей звонить, когда обнаглевшая Танька начала сначала мягко, а потом и более настойчиво намекать, что она не отказалась бы от нового авто.
– Откуда ты его откопала? – удивилась я. – Разве вы не поссорились?
– Еще как, – рассмеялась Танька, – он сказал, что я продажная девка, а я в ответ обозвала его жлобом.
– И с чего это он решил опять нарисоваться да еще и столько денег тебе подарить?
– А это я его нашла, – хихикнула она, – случайно получилось. Я была в салоне красоты, и со мной в приемной сидела баба. В разговоре выяснилось, что она и есть жена этого Василия. Мы так подружились! Она даже дала мне домашний телефон. И я ей позвонила, чтобы спросить рецепт отбеливающей маски для лица. А трубку поднял он.
– Представляю, как он удивился, – рассмеялась я.
– Не то слово. Вот я ему и сказала, что, если он не хочет, чтобы женушка узнала о его интрижках, пусть выкладывает десять штук.
– Постой, – улыбка сползла с моего лица, – ты хочешь сказать, что выманила деньги шантажом? Совсем спятила, что ли?
– А что такого-то? – выпучила глаза Танька. – От него не убудет, а мне деньги нужны. Но он все равно десяти не дал, жлоб. Сказал, что может дать только четыре с половиной.
– А мог бы вообще не денег дать, а хороший подзатыльник. Ты об этом подумала?
– Да ну, охота ему со мной связываться, – беспечно улыбнулась Татьяна, – проще денег дать. Тем более что для него эти четыре штуки – тьфу. Но вообще это хорошая мысль.
– Какая?!
– Я тут решила вспомнить, сколько раз у меня были женатые мужики. И вот что у меня вышло.
Она порылась в сумочке, висевшей на спинке стула, и выложила передо мной свернутый в трубочку список. Развернув его, я схватилась за голову: да по сравнению с Татьяной я просто непорочная девушка! Если еще предположить, что у нее были и холостые, не попавшие в хит-лист! Среди прочих в списке фигурировали и узнаваемые фамилии.
– У меня остались координаты большинства. С завтрашнего же дня начинаю обзвон.
– Тань, а может, не надо, а? – взмолилась я, хотя по решительному Танькиному виду было ясно, что от своего она не отступится.
– Надо-надо. Ты сама подумай, ведь каждый из них в свое время использовал меня. Почему это я не имею права на ответный ход? Конечно, десять штук может дать не каждый. Но уж спилить пару тысяч с индивида я как-нибудь сумею. А это получится, – она нахмурилась, подсчитывая, – больше ста штук. А ведь кто-то из них и три может не пожалеть.
– Но ведь всем этим мужчинам ты уже выставляла счета, которые они честно оплачивали. – Я попыталась вразумить эту ненормальную. – Вот Алик, например, – я ткнула пальцем в одну из фамилий, – он же купил тебе кофе-машину и свозил в Париж. Или Жора. Ты целый день зависала в ЦУМе с его кредитной карточкой.
– Это были просто подарки, – невинно улыбнулась Татьяна, – и кто тебе вообще сказал, что интимные отношения со мной можно приравнять к какой-то кофе-машине? И потом, а какого хрена они вообще женам своим со мной изменяли? Разве это хорошо с точки зрения твоей хваленой логики?
– Отныне моей хваленой логики больше не существует, – вздохнула я, – кажется, я вообще перестаю понимать, куда катится этот мир.
В телефонной будке было выбито стекло.
