– Да в принципе, ничего, – расслабляющий массаж сделал ее мягкой и податливой, – в принципе, я и так давно с ними не встречалась…
– Вот и встретишься заодно.
– Ну ладно, ты меня уломала. Позавтракаю с ними в субботу…
– Вот спасибо!
– Не надо благодарить заранее… А вообще, ты меня, конечно, шокировала. Такая история, столько дурацких совпадений. Тебе надо продать ее какому-нибудь кинорежиссеру, кучу денег заработаешь!
Всех красивых женщин я терпеть не могу – всех, кроме своей приятельницы Вероники. Ее перевариваю только по той причине, что Ника настолько глупа, что на фабрике по производству тупых голубоглазых блондинок могла бы работать эталоном.
У Ники есть богатый муж – молчаливый мужик, который, по официальной версии, успешно торгует элитной мебелью, но на самом деле у него на «пачке» написано: Бандит с большой буквы. Он кичится красотой супруги, но по понятным причинам запрещает ей разговаривать на людях. Если они выходят вместе в свет, то Вероника только улыбается или тихо мямлит: «спасибо», «пожалуйста», в крайнем случае – «передайте мне еще вон тех устриц».
Так что большую часть времени Ника вынужденно безмолвствует. Зато пару раз в месяц «отрывается» на своих подругах, на которых беззастенчиво выливает тонны нефильтрованного словесного поноса.
А подружек у нее, ни много ни мало, три.
Я, Танька и Альбина.
Раньше их было больше – ведь Вероника из бывших манекенщиц, к тому же окончила два с половиной курса истфака МГУ, куда ее пристроил по очень большому блату работающий в правительстве отец.
Но в один прекрасный день бандит-супруг решил отфильтровать подружек благоверной – мол, жене такого уважаемого человека не пристало точить лясы с кем попало. И вот почему-то в результате этого кастинга возле Ники остались только мы.
Хотя по каким причинам мы приглянулись ее мужу – вообще непонятно. Ну кто мы такие – неудачливая журналисточка, дорогая проститутка и никому не известная певица.
«Наверное, все остальные еще хуже были», – подумали мы.
Лично я с удовольствием и вовсе с Никой бы не общалась. По мне, так это пустая трата времени – сидеть напротив нее в каком-нибудь «Вог-кафе» и, украдкой кидая нетерпеливые взгляды на часы, выслушивать про новые Вероникины шмотки и то ли завидовать ей, то ли жалеть запертую в золотой клетке несчастную девицу.
Но в то же время я чувствую за нее некоторую ответственность – ведь если я пошлю ее туда, куда она заслуживает отправиться, то у бедной Ники вообще не останется подруг.
И вот очередным субботним утром мы с Альбиной и Танькой отважно несли свой крест – завтракали с Никой в «Марракеше».
Для каждой из нас троих этот завтрак был всего лишь незначительным пунктом в нескончаемой череде субботних дел. А вот Вероника воспринимала встречу эту как выход в свет, поэтому и оделась с отчаянием особы, которая засиделась дома. Белая с золотом юбка из последней коллекции «Унгаро», многослойная блуза, белые сапоги, волнистые волосы упрятаны под шелковую бандану, из-под которой сверкают серьги такого угрожающего размера, словно Ника собиралась петь в оперном театре партию Кармен и хотела, чтобы ее украшения были хорошо видны даже зрителям в бельэтаже.
На фоне ее тропической несуразности мы выглядели слегка увядшими розами. Альбина примчалась с хореографической репетиции – ее не первой свежести прическа была закреплена потрепанной резинкой. Татьяна не накрасилась, поскольку после завтрака собиралась на чистку лица. Ну а я… Я просто проспала, поэтому и выглядела как женщина, выскочившая из дома через семь с половиной минут после экспресс- чистки зубов.
И вот наша унылая троица уже битый час вкушала рахат-лукум ручного приготовления и выслушивала о том, как же все-таки сладка и насыщенна жизнь второй половины московского миллионера.
Вот что мы узнали из сбивчивого Вероникиного монолога:
Первое. Она попала на страничку светской хроники журнала «L’Officiel», где под ее крошечным фотопортретом поместили надпись: «Неизвестная в ультрамодном жакете».
Второе. Как же это круто – попасть в такой уважаемый журнал, но было бы, конечно, намного лучше, если бы никчемные журналистишки упомянули ее имя. Ведь она вполне могла бы стать звездой, если бы только захотела.
Третье. Найти порядочную горничную – жуткая проблема. Одни воруют косметику, другие плохо вытирают пыль, третьи считают, что являются представителями элитной профессии и должны получать как минимум две штуки баксов в месяц.
Четвертое. Зато в Москве открылось специальное ателье, где шьют одежду для прислуги. И Ника заказала там четыре платья в стиле средневековой Италии, так что теперь осталось только горничных подходящих нанять.
Пятое. Если у тебя нет денег и ты имела несчастье родиться женщиной, то тебе стоит повеситься, справив тридцатый день рождения. Потому что только жены миллионеров могут выглядеть молодо и достойно в нашем сумрачном мире, исполненном вредных выбросов в атмосферу, отрицательных эмоций и досадных калорий, которые так и хочется потреблять и потреблять.
Шестое. Вероника пользуется только кремом, приготовленным для нее вручную известным бельгийским косметологом. Крем неповторим, как ее ДНК, и стоит столько, что вместо него можно купить отечественный автомобиль.
Седьмое. Как же это сложно – быть такой красивой.
Восьмое. Как же это сложно – быть такой умной и оригинальной.
Девятое. Как же это сложно, когда все вокруг тебе завидуют.
Десятое. У Вероники появилась еще одна одобренная мужем подруга! И в отличие от некоторых она так любит Нику, что готова видеться с нею хоть каждый день.
И если все предыдущие новости из жизни зажравшейся блондинки мы выслушивали со скептическими ухмылками, но молча, то на последнюю отреагировали весьма живо. Появилась еще одна подружка – ну надо же! Значит, теперь можно реже видеться с этой идиоткой и притом не быть замученными угрызениями совести.
– И кто же она? – спросила Аля. – Расскажи!
– О, это такая потрясающая девушка, – закатила глаза Ника, – она, конечно, не красавица, но зато такая добрая. Ведь это так сложно, когда у тебя есть красивая подруга.
– Постой, но ты только что сказала, что она не красавица, – возразила Татьяна.
– Я имею в виду себя, – раздраженно пояснила Вероника. – И она очень веселая. Мы постоянно ходим на какие-то тусовки, презентации, в ночные клубы.
– И тебя отпускает муж? – не поверила я.
Помнится, года два назад, когда Ника еще только была счастливой невестой, предвкушающей, как здорово она будет растрачивать капиталы муженька, последний выбил ей зуб за то, что она потащилась в «Ферст» с каким-то своим приятелем-манекенщиком. Вероника тогда завывала, клялась убить мерзавца, а потом самой выпрыгнуть из окна. В итоге суровый жених оплатил ей коронку, и эта история замялась сама собою.
– С ней – да! – гордо объявила Вероника. – Он говорит, что она надежная. А какая у нее веселая жизнь!
– И чем же она занимается? – немного ревниво поинтересовалась Альбина.
– Так, ничем, деньги тратит, – пожала плечами Ника, как будто бы такое положение дел было чем-то само собой разумеющимся.
– Чьи? – сузив глаза, спросила Танька, на которую сообщения об очередной удачно пристроившейся содержанке действовали раздражающе.
– У нее был богатющий муж, генеральный директор рекламного агентства, – охотно объяснила Ника, – а потом они развелись, и вот теперь Варя живет одна.
– Варя? – насторожилась я. – Бывшая жена директора рекламного агентства?
– Это что, твоя Варька, что ли? – хмыкнула Татьяна. – Надо же, как тесен мир.
