Знала бы она тогда, насколько права оказалась.
– Вы ее тоже знаете? – округлила голубые глаза Вероника.
– Вроде того. Мы вместе работали когда-то и теперь иногда общаемся.
– Ну тогда вы в курсе насчет ее очередной забавы, – хлопнула в ладоши Ника. – Смешно придумано, да? И какие же все-таки бабы дуры!
– Ты о чем? – подозрительно спросила я.
– Ну как же. О Кольке ее, о чем же еще. И о том, как она ему нервы треплет и как они на пару развлекаются! То есть развлекается, конечно, Варька, а Коля – это вроде как ее невинная жертва. Но со стороны все это выглядит уморительно. – Вероника не могла сдержать смех. Смеялась она некрасиво.
– Прости, но я не в курсе, – нахмурилась я. И только тогда поняла, что почти ничего не знаю о личной жизни Варвары. Пусть ее общение всегда было для меня обременительным, но все равно получилось так, что в последнее время мы встречались довольно часто, а я знала о ней только то, что она спит с Люсиком и очень этим обстоятельством довольна. Хотя влюбленной Варвара не выглядела, это точно. Почему-то я не удосужилась спросить – а из-за чего, собственно, она рассталась с мужем и, вообще, что творится у нее на сердце.
– Тогда сейчас расскажу. – Красивые ноздри Вероники хищно раздувались. Она была горда тем, что является носительницей такой важной эксклюзивной сплетни и что все окружающие теперь заглядывают ей в рот и ждут, когда же она соблаговолит излить на них лавину своего красноречия.
История, рассказанная Никой, была банальна до безобразия.
Наша общая подруга Варвара всю жизнь мечтала облегчить свое существование с помощью чьего- нибудь щедрого кошелька. И, заполучив в свои сети моего бывшего начальника, генерального директора рекламного агентства, она ненадолго расслабилась и приготовилась с головой окунуться в блаженство оплаченной супругом праздности. Варя гуляла на всю катушку – ее день начинался с визита массажистки и маникюрши, потом она ехала завтракать в ресторан, потом ходила по магазинам, потом заруливала на какую-нибудь выставку, потом обедала с подружками, зависть которых была ей как бальзам на сердце. Вечера были отведены общению с супругом, который души в ней не чаял, был искренне влюблен, наслаждался ее обществом и собирался иметь от нее как минимум троих детей. Будущее Вари было ясным, прозрачным и явно благополучным.
Одна проблема – сначала она думала, что бездонный кошелек рекламного магната хоть немножко сгладит тот факт, что сам он толст, лыс и в целом напоминает мультипликационного хряка. Как говорится: стерпится – слюбится. Но ничего подобного не произошло. Супруг был противен ей до тошноты и с течением времени не начал вызывать у нее никаких иных чувств.
Что ей оставалось делать? Вариантов было два – либо послать нелюбимого мужа ко всем чертям и зажить припеваючи (но без мелких дамских радостей типа покупки трех шуб сразу), либо смириться с его лишним весом, громкой отрыжкой и противной потливостью и наслаждаться материальной стороной дела.
Варя выбрала третье – завела себе любовника. Молодого, красивого и небогатого.
С журналистом по имени Николай Синица она познакомилась в галерее китайского антиквариата. Коля, работник светского глянцевого журнала, пришел на открытие, чтобы написать материал о новых интерьерных тенденциях. А Варя, почти единственной радостью для которой был неумеренный шопинг, думала, что эта галерея – идеальное место для того, чтобы оставить там пару десятков тысяч долларов и взамен получить что-нибудь экзотическое, намекающее на ее неординарность и тонкий вкус.
Кто знал, что в итоге она оставит среди пыльных сундуков и причудливых резных ширм свое сердце, а взамен получит неожиданную бедность и полную неуверенность в собственном будущем?
Их роман развивался стремительно.
Варвара сняла квартиру на Сретенке. Супругу она соврала, что отныне четыре раза в неделю она намерена брать уроки декоративной флористики, и чувствовала себя при этом современной мадам Бовари.
Сначала их отношения были всего лишь концентрированной страстью, но вскоре Варвара поняла, что Коля, которого правильнее всего можно было охарактеризовать словом «никто», оказывает на нее поистине магнетическое действие. Она подсела на него, как на сильный наркотик. Когда Николай свалился с воспалением легких, Варя сначала даже обрадовалась вынужденной передышке – она отдохнет от любовника и, возможно, хоть немного ослабит тот гипнотический эффект, который производит на нее один только запах волос Николая. Продержалась она ровно восемь часов, после чего сварила густой куриный бульон (это было нечто сверхъестественное, Варенька ведь всегда презирала домашних хозяек и вообще не умела готовить ничего сложнее омлета) и помчалась спасать захворавшего любимого.
Коля пытался предложить ей взаимность, а также руку и сердце в придачу. Но разве могла Варвара обменять сорванный джекпот в лице генерального директора на сомнительное счастье в «хрущобе» в спальном районе Москвы? Это было невозможно.
Так и жили. Любила Николая, терпела акулу рекламного бизнеса, по-прежнему тратила деньги и четыре раза в неделю, как по расписанию, посещала квартирку на Сретенке.
Гром грянул спустя семь месяцев после их с Николаем первой встречи.
Однажды в любовное гнездышко ворвались шестеро молодчиков в одинаковой камуфляжной форме, с масками на лицах и автоматами наперевес. Опрокинули лицом вниз и Николая, и рыдающую от страха Вареньку, обшарили все углы, разбили коллекционный фарфоровый сервиз, привезенный ею специально для создания в съемной квартире атмосферы непритязательного эстетства. Обыскали героя-любовника, внимательно изучили его документы, сломали ему три ребра и в кровь разбили нос. Варваре тоже досталось пару тычков в физиономию – после случившегося она месяц не выходила на люди, залечивая некрасивые синяки.
Потом выяснилось, что ухари в камуфляже были вовсе не бандитами, а штатными сотрудниками службы безопасности того самого рекламного агентства, которым руководил Варин супруг. Оказывается, он давно заподозрил неладное, просто не хотел бить тревогу, не ознакомившись со всеми деталями адюльтера. А когда понял, что его самые худшие подозрения подтвердились на все сто, решил наказать жену- обманщицу.
Напрасно Варвара валялась у магната в ногах, запоздало признавалась в любви и пела слезные арии на тему «бес попутал». Она была «уволена» из любимых женщин обманутого мужа окончательно, бесповоротно, навсегда и даже без выходного пособия.
Это было самое обидное.
Он не разрешил ей забрать ничего. Спрашивается, зачем ему понадобился шкаф, забитый ее одеждой, которую Варенька приобретала преимущественно в Риме, Нью-Йорке и Лондоне, – на добрую память, что ли? Зачем ему антикварная коллекция фарфоровых кукол? Зачем ноутбук розового цвета и украшенный сапфирами мобильник?
Варвара ушла из мужниного дома чуть ли не босой.
И сначала, совсем ненадолго, ей показалось, что она получила желанное освобождение. Тайная квартира на Сретенке стала ее общим домом с журналистом Николаем. Ну а потом, когда пришло время оплачивать следующий месяц аренды, выяснилось, что Варина кредитная карточка заблокирована – а что еще можно было ожидать?
У нее началась депрессия. Не помогало даже утешение Николая. А когда он преподнес ей намекающее на его чувства кольцо – скрепленные между собой два ободка из желтого и красного золота, копеечная побрякушка, – она разрыдалась, и это были отнюдь не слезы радости.
Варя была неизлечимо отравлена роскошью.
За полтора года удачного супружества она привыкла спать на шелковом белье, получать завтрак в постель от услужливой домработницы, есть черную икру ложками, запивая ее двухсотдолларовым шампанским, не чувствовать разницы между покупкой хлеба и приобретением пальто от «Шанель», и вообще ни в чем себе не отказывать.
Ей бы на работу устроиться, да вот только куда деться от вгоняющего в депрессию ощущения несправедливости?
Сначала Варя запила. Две недели не отвечала на звонки приятелей. Потом одумалась, в одно прекрасное утро увидев в зеркале свое опухшее лицо. Умылась, позвонила в известное хедхантинговое
