Как же она по всему этому соскучилась! Она даже успела забыть, что сердце способно так сладко пульсировать всего лишь от предвкушения.
Когда-нибудь у нее непременно будет и свадьба. И пышное платье, и кольцо, от одного взгляда на которое захочется улыбаться. Она медленно проплывет по истоптанной сотнями счастливиц ковровой дорожке, и под руку ее будет держать задумчивый брюнет, и она прошепчет в волнении: «Я согласна!»
Ну а пока…
Ярослава взглянула на медсестру, все еще стоящую у ее кровати.
– Скажите, а когда мне можно будет ходить?
– Куда это вы засобирались? – нахмурилась та.
– Да так, хочу навестить одного человека. У него, кажется, перелом шейки бедра, и ему, наверное, жутко скучно. И потом, надо же за цветы поблагодарить.
– Ах, так вы об этом, – просияла медсестра, которой, видимо, роль сводницы пришлась по душе, – если хотите, я могу вас на каталке отвезти. Тут близко, другой конец коридора. Прямо сейчас и прокатимся.
– Правда? – оживилась Яся. – Вот здорово! Только вот… Боюсь, у меня косметики с собой нет… И голова грязная.
– Так я могу вас привести в порядок, если вы мне немножко заплатите, – предложила медсестра, – есть такая вещь, называется сухой шампунь. У нас в шкафчике хранится, для VIP-больных.
– Что это? – удивилась Яся.
– Удобная вещь. Порошок, посыпаешь им голову, потом вычесываешь – и все. Как новенькая. Немецкий.
– Хорошо, – поколебавшись, согласилась она, – сухой так сухой.
– И тушь я вам дам, – женщина была явно рада свалившемуся приработку, – и тени.
Пальцы медсестры были профессионально быстрыми, теплыми и сухими. Она перебирала Ясины волосы так расторопно, словно на досуге окончила парикмахерские курсы. Ярослава так расслабилась, что чуть не уснула.
Но нет – спать ей нельзя.
Где-то там, на другом конце больничного коридора, ее ждало кое-что получше, чем марш Мендельсона. Нечто, ради чего можно было и с собственной свадьбы сбежать. И никогда не пожалеть об этом. Кое-что, от чего на ее позвоночнике колко пляшут мурашки.
Настоящее приключение.
